BPOV

Розали, Элис и я сегодня сидели не за тем столиком, где мы сидели на прошлой неделе. Сегодня мы были гостями клуба, нас усадили за VIP столик рядом со сценой, и все наши напитки были бесплатными. Официанты прекрасно обслуживали нас, но я продолжала искать в толпе Эдварда.
Я уже рассказала девочкам всю историю о Виктории, и о том, как она обращалась с Эдвардом. Они обе тоже были в ярости, но их последующая реакция насторожила меня.
Розали отпила из своего стакана и сказала, «Жаль, конечно, но что ты собираешься делать с этим? Ты не можешь изменить это. Заведения вроде этого принадлежат бандитам или что-то такое. Откуда ты знаешь, может Виктория дочь какого-нибудь типа вроде Сопрано. Тебе лучше не думать об этом».
И в ответ на её слова, Элис сказала, «Он на самом деле, красивый и милый, и я знаю, он тебе нравится, Белла… и у тебя с ним отношения… но… он вроде как очень… проблемный. Я хочу сказать, да, он хороший предмет для твоей работы и всё такое, но, если бы я была на твоем месте… я бы сказала ему, что не хочу участвовать во всём этом. Это его проблемы, не твои. Я имею в виду, у тебя не может быть вообще никакого будущего с этим парнем».
Розали посмотрела вокруг, пританцовывая под музыку, ища глазами танцоров, но никого еще не было.
Я проигнорировала их мысли, не желая слышать их… потому что эти ужасные мысли приходили и мне в голову. Мой разум говорил мне прекратить эти отношения, попросить его уйти и вернуться к моей жизни, колледжу, друзьям и каналу Nick at Nite.
Но закрывая глаза, я всегда вижу его. Видя его лицо, я хочу его. Целуя его, я хочу его любви. Я хочу его жизнь. Я хочу умереть, держа его за руку. Я не вижу шлюху, игрушку, или раба, или даже поврежденную личность. Я вижу Эдварда… и я люблю его… полностью. Здесь нет выхода для меня. Я теперь тоже рабыня, попавшая в ловушку. Только вот я не хочу освобождаться.
Я осознаю реальность и сложность этой ситуации. Я знаю, если мы дадим шанс этим отношениям, это будет больно, и тяжело, и горько-сладко. Но я всё равно хочу этого. Я наконец устала думать о том, что нам придется понять и перенести. Теперь я хочу начать карабкаться вверх по этим неровным скалам, которые стоят на нашем пути.
Я хочу, чтобы Виктория умерла.
Мне никогда в жизни не было так плохо, как в тот момент, когда она приказала Эдварду опуститься на колени в его клетке, словно он был её собакой. И то, как он посмотрел на меня. Я должна была сделать бесстрастное лицо, чтобы не осложнить всё для Эдварда. Хотя мне бы и хотелось, чтобы он заорал на неё, или отказался подчиняться, я знала, что он еще не готов к этому, эмоционально, финансово, или как-то еще. И она могла причинить ему боль, прямо передо мной. И потом я бы задушила суку.
В его сердце, он всё еще её раб. Это тёмное место, это его место, так сделала Виктория, но, как он сказал, он востребован здесь. Он здесь в безопасности. И может, быть мужчиной Виктории, женщины холодной и жестокой, безопасно для него. Ему не нужно будет беспокоиться о том, что он сможет влюбиться в неё, к тому же она обеспечивает его финансовой поддержкой.
Элис – компьютерный гений, и к тому же она изучает балансовую отчетность. Может когда-нибудь, если мы вообще доживем до этого, она сможет помочь разузнать о финансовых сделках Виктории. Может если бы у меня было что-то против неё, я смогла бы как-нибудь помочь Эдварду. Это может превратиться в план. Эммет сегодня был здесь первым. Должно быть у него есть ключ. Интересно, можно ли ему доверять в деле против Виктории. Он тоже принадлежит ей.
Когда Эдвард закрылся в ванной, я услышала звон разбитого стекла, и я начала паниковать, что он причинит себе боль, особенно после того, как он закричал на меня.
Но Эммет сказал мне успокоиться. Он усадил меня и сказал, что Эдвард не убьёт себя. У него есть дочь, о которой он заботится. Так что это подтвердило, что дочь Эдварда была в порядке, жива, и это сделало меня очень счастливой. Он не остановился на этом подробно, сказал, что это не его дело, но он рассказал мне кое-что еще.
«Эдвард никогда не бросит эту работу, Белла», - сказал он, не пытаясь угрожать мне, но просто говоря прямо, «Виктория владеет им, и она не отпустит его. И она не из тех, против кого ты можешь сражаться, Белла. Не стоит её недооценивать. Она опасна. Просто… проведи с ним своё время… повеселись… и потом забудь его. Если ты попытаешься отобрать у неё Эдварда, это может очень плохо кончиться. Она не всегда так относится к нему, как ты видела сейчас. Она обычно очень хорошо с ним общается. В конце концов, она закатывает ему дикие вечеринки по поводу дня рождения! Она даже дала ему комнату здесь, когда он не мог найти себе жильё».
«Он живет здесь?» - я чуть не усмехнулась презрительно.
Боже, как глубоко эта женщина вогнала свои когти в этого мужчину?
«Ага», - сказал Эммет, «Я тоже тут жил. Это не прекрасное место, но здесь тепло и чисто».
Заметка на будущее: проскользнуть вниз и проверить его «комнату» до того, как закончится ночь.
Я представила какой-то сырой, отвратительный подвал, с койкой в одном углу и клеткой в другом. Интересно, у неё наверно и миска для воды есть с именем Эдварда.

В клубе было темно и мерцал красный неоновый свет, когда я проглотила свой третий напиток за вечер. Я заказала «что-нибудь сильное», потому что почти ничего не знала об алкоголе, и мне принесли что-то прозрачное в маленьких рюмочках. Моя грудь горела огнем, когда я проглотила это, и теперь я заказывала еще один.
«Эй, девочка, давай-ка полегче с этим», - Элис улыбнулась, наблюдая, как я открываю свой блокнот, «О, ты снова взяла его с собой?!»
«Я знаю, вы тут для того, чтобы строить глазки голым мужикам, но я провожу исследование», - ухмыльнулась я, начиная писать на бумаге, слегка прищурившись, чтобы лучше видеть:
Эдвард живет в комнате под клубом. У Эдварда есть дочь, и она живет где-то. Он поддерживает её финансово. Надежды на то, что он бросит свой образ жизни – слабые.
Несчастный случай. Таня мертва. Ребенок пострадал??? Виктория, босс, собственница. Финансовые причины?? Эмоциональные причины??
Я остановилась, с трудом разбирая то, что написала, и услышала голос Виктории над нами, усиленный микрофоном.
«Добро пожаловать в Огонь, ДАМЫ!!», - энергично поприветствовала она, «Добро пожаловать! У нас для вас подготовлено великолепное шоу, но сначала, я должна запереть своего вампира, если вы простите меня».
На этот раз я заметила женщин. Они все развернулись в сторону Виктории, откуда она выходила и в прошлый раз. Думаю, многие из них постоянные посетители, и они надеялись, что Эдвард сегодня будет вампиром.
Я не хотела смотреть, но я хотела видеть Эдварда, зная, что эта дрянь тянет его за собой на поводке. Ууууу!!! Эти напитки, что бы там не было, начинают действовать! Я чувствую себя такой… жестокой.
Первый раз, когда я увидела Эдварда в роли вампира, он был «хорошим вампиром». Сегодня он сказал, что будет «плохим вампиром». Мне было интересно, в чем разница.
«Вперед, ты, скверное ЖИВОТНОЕ!!» - она суетилась в темноте, но затем белый прожектор нашел их, осветив сцену, «Это наш вампир. Пожалуйста, девочки, не трогайте его, пока он не будет заперт в клетке. Он чрезвычайно опасен и не очень хорошо играет с остальными».
Виктория пыталась втащить Эдварда в зал, только сегодня он не выглядел слабым и покорным, как в прошлый раз.
Он дико заорал и дёрнул поводок назад, показывая, что он сильнее её. Виктория закричала, и попыталась усилить хватку на поводке.
«НЕТ!!» - кричала она, «Прекрати это!! ПРЕКРАТИ !! Тебе придётся дойти до клетке, МАЛЬЧИК!!»
Он зашипел на неё, его красные глаза были полны ярости, он щёлкнул зубами, и она выпустила поводок и отступила назад, когда плохой вампир опустился на четвереньки, словно кугуар, он слышал крики женщин вокруг, чувствовал их человеческую кровь.
«Нет, тихо !! Никому не двигаться!» - сказа Виктория в свой маленький микрофон, опускаясь на пол перед освободившимся вампиром.
И каждая женщина здесь сохраняла гробовую тишину. Как и я, это было круто. Я надеялась, что сейчас Эдвард ударит эту суку поводком. Я могла бы смотреть на это снова и снова. Почему я не взяла с собой видео-камеру?
Еще больше обнажив зубы, Эдвард рычал на Викторию, медленно двигаясь вокруг неё, словно хищник рядом со своей добычей, ждущий подходящего момента для прыжка.
«Тише…» - она пыталась говорить нежно с монстром, наблюдавшим за ней, «Тише, мальчик… не бойся… никто не причинит тебе боль».
Он наклонил голову, и услышал, как женщина сзади сказала громко что-то вроде, «Я бы причинила ему боль!»
И вдруг Эдвард вскочил на ноги и запрыгнул на столик этой женщины, его босые ступни на черной скатерти. Женщина, которая сказала это закричала и через секунду, когда свет снова нашел его, он поднял эту женщину в её ранних 30ти на стол и поставил её на колени. Он держал её за руки и жадно облизывал её шею, к её невероятному удовольствию. Затем он схватил её за волосы и грубы отдёрнул её голову назад, продолжая пожирать её горло...

А вот и напиток номер шесть! Я проглотила его одним большим глотком. Или это был напиток номер пять? О, да какая разница?
Неожиданно я почувствовала что-то между ног, приятная легкая вибрация, невероятно теплая и успокаивающая.
«Uuuuhhhh…» - я позволила своему стону вырваться прямо перед Розали и Элис, но они не обращали на меня внимания. Они смотрели на Эдварда и смеялись.
Я почувствовала как мои ступни сами собой развернулись в сторону друг друга, и мои ноги слегка раздвинулись, и вибрации стали еще приятнее и быстрее.
А затем, когда я увидела Эдварда, облизывающего шею этой женщины, я возбудилась еще больше.
"Неважно что ты увидишь сегодня, знай это… что я трахал тебя в этой маленькой клетке… и что ты моя сука…"
Я вспомнила, как он говорил это, и схватилась рукой за край стола, затем за скатерть, крепко сжимая её в моих покрасневших пальцах, мой рот раскрылся, и я облизывала верхнюю губу, мои трусики были теплыми и влажными.
«Ммммм….» - теперь я старалась держать свои звуки внутри. Я попыталась наклониться вперед, облокотившись на стол, но это только усилило ощущения от злобного жучка внутри меня.
Мои глаза раскрылись и снова нашли Эдварда, и казалось, Виктория хочет проскользнуть сзади, вместе с Эмметом одетым в форму копа с дубинкой в руках, в то время как у Виктории была веревка с большой петлёй на конце.
Мой рот заговорил без разрешения мозга.
«ОСТОРОЖНО, ЭДВАРД!! СЗАДИ!!» - услышала я свой крик.
Элис и Розали резко развернулись в мою сторону и рассмеялись, но затем вдруг опустили лица к полу.
Эдвард повернулся в сторону парочки, собираясь прыгнуть на них, но Эммет тут же наскочил на него, понарошку ударив его дубинкой по спине, плохой вампир завыл и зарычал от боли. В то же время, Виктория накинула на его шею петлю и дёрнула её, заставляя обнаженного вампира под ней слегка задохнуться.
«Отлично, попался!» - объявила Виктория, Эммет застегнул наручники на руках Эдварда за его спиной, пока он боролся изо всех сил. Эммет помог Виктории запереть Эдварда в клетку, Виктория дергала веревку, а Эдвард старался ползти за ней на коленях, и когда он сопротивлялся, Эммет тыкал его дубинкой в спину или в ребра, чтобы заставить его двигаться. В клетке Эммет снял с него наручники и закрыл дверь, в то же мгновение, Эдвард взревел и бросился на прутья, он шипел и рычал без слов.
«Спасибо, офицер», - сказала она Эммету, и он важно кивнул и ушел, срывая гром аплодисментов.
«А ты!» - у Виктории снова был её прут, и она ударила им о клетку, «Ты ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ ПЛОХОЙ!!» Эдвард зашипел и взревел, полный ярости и гнева.
«Нельзя облизывать клиентов!! Ты знаешь это!! Ты своё получишь сегодня, ублюдок!!» - пригрозила Виктория, просовывая прут между прутьями, она ударила вампира, и он закричал и еще сильнее нахмурился.
«Простите за это, дамы», - Виктория поправила волосы и разгладила юбку, «Мы разберемся с ним позже вечером. Я думаю, он заслужил строгое наказание, как думаете, девочки?!»
Раздался громкий хор одобрительных криков и аплодисменты, и затем мои маленькие вибрации между ног резко прекратились, заставив меня чувствовать себя опустошенной.
«Ohhhh», - захныкала я, не чувствуя его больше, «Так значит…»

Он плохой.

Был объявлен первый танцор, и мужчина, которого я никогда раньше не видела, с длинными черными волосами и загорелой кожей спустился на сцену с виноградной лозы [???]… Тарзан. Он был приятной внешности и хорошо танцевал, но не мой тип. Мои глаза продолжали дрейфовать к маленькой темной клетке на другом конце зала. Мне было плохо его видно, и там были женщины, но я не могла разглядеть, что они делают.
Ненавижу этот столик. Он очень далеко от клетки вампира. Наверно они думали, что оказали нам честь, посадив нас рядом со сценой, но столик на прошлой неделе был лучше. Эдвард дотянулся до нашего столика и подхватил мой блокнот, вот как как близко он был. Я хочу туда.
Розали и Элис танцевали на своих местах, им нравилась песня, которая играла, - Любовь в Джунглях, и нравился танцор на сцене.
Мне принесли мой шестой напиток, и я тут же проглотила его… или это был пятый? Нет… четвёртый… седьмой? О, да какая разница?
Не знаю, что они мне там наливают, но мне это нравится.
Казалось прошло несколько секунд, и Тарзан закончил и ушел со сцены. Я махнула официанту и заказала еще один напиток для себя. [чо-та прям раздражает слово «напиток»… не знаю, как еще обозвать…]
Между выступлениями свет стал немного ярче, и я тут же взглянула в сторону клетки, где была заперта любовь моей жизни. Теперь я могла видеть его лучше, и там была женщина, красивая женщина с длинными черными волосами в косе, она улыбалась и держала вишенку в зубах, в её руках был ремень, который она скорее всего сняла со своей талии, и теперь держала его за головой Эдварда, притянув его лицо так, что оно высовывалось между прутьями, и он облизывал вишенку и улыбался, затем он сомкнул на ней губы, целуя женщину и съедая вишенку.
Не бесись, не бесись… это всё игра, не забывай. Эдвард сказал мне так… О, отличненько, прибыл мой третий напиток! Они такие успокаивающие! Что бы в них ни добавляли.
«А вообще что это?» - спросила Элис, забирая напиток и нюхая его.
«Отдай!» - нахмурилась я, немного грубовато отбирая его, я разлила пару капель.
«Белла сегодня напивается», - ухмыльнулась Розали, потягивая свой красный коктейль.
«Ой, да ладно тебе», - сказала Элис, «Она никогда не напивалась. И сегодняшний вечер не очень-то лёгкий для неё. Эти женщины прямо руки засовывают в штаны Эдварда».
«Где?!» - я встала, готовая оттаскать их за волосы, но Розали отдёрнула меня за руку.
«Сиди, девочка», - приказала она, «Веди себя прилично, иначе я запрещу тебе пить. Ты сказала, что переживёшь это. Помнишь, быть психиатром, значит присутствовать в самых сложных моментах жизни пациента? Помнишь свою маленькую телефонную речь сегодня, Белла?»
«Я знаю, но…» - я всхлипнула, и слёзы подступили к глазам, «Я люблю его!»
«Я знала это», - Элис улыбнулась и повернулась к Розали, «Я выиграла пари! Плати.»
Розали нахмурилась на меня и, покопавшись в сумочке, протянула Элис двадцать долларов.
«Кто-нибудь меня слышал, или ваш спор более важен, чем моё разбитое сердце?» - спросила я, чувствуя себя немного сумасшедшей.
«О, прости, ты права», - Элис наклонилась вперед и положила свою руку на мою, другой она гладила мои волосы, «Не пей больше, ладно, Белла? Ты же не хочешь, чтобы Эдвард видел тебя такой.»
Розали тоже пододвинулась и пыталась помочь.
«Всё будет хорошо, Белла», - нежно сказала она, «Первая любовь самая сложная. Когда-нибудь это пройдет. Это займет какое-то время, но мы всегда будем с тобой».
«Я не хочу, чтобы это прошло», - я опустила голову на руки.
«Давай сменим тему, Элис…» - Розали резко провела рукой по горлу, словно перерезая его, и помотала головой.
И затем между моих ног началась сильная вибрация. Думаю, Эдвард увидел, что я опустила голову.
«UUUGGHHHH!!!» - я резко откинулась на спинку стула, раздвинула ноги и переплела их с ножками стула под скатертью. Я резко выдохнула пару раз, и вдруг вспомнила про Розали и Элис.
«Ты в порядке?» - беспокойно спросила Элис, «Тебя тошнит?»
Я замотала головой и выдавила, «Нет».
ТВОЮ МАТЬ [на самом деле тут гениальный SWEET FUCK…], эта штука слегка сдвинулась в сторону и теперь дёргалась с сумасшедшей скоростью, которая разжигала во мне ощущения, о которых я никогда не знала. Моё тело словно впервые почувствовало жизнь! Мои трусики такие влажные. Теперь я хочу потереться своей киской о прутья этой блядской клетки!! И мне плевать, кто это увидит! Если бы мой отец был здесь, мне было бы плевать!
«Пожалуйста… подожди…» - я задыхалась и болтала чепуху, и знала об этом. Моя голова откинулась назад, а потом упала на стол, я сжала полотенце так сильно, что казалось из него сейчас начнёт капать красная краска.
«Пусть передохнет минутку», - сказала Розали, и когда в зале снова потемнело, я заткнула себе рот полотенцем, сильно прикусив его, когда сдавленный крик растворился в мягкой материи. Я немного зарычала, когда кончала, но думаю, я достаточно хорошо это скрыла.
Подошел официант и, поставив рядом со мной рюмку, наклонился и прошептал мне в ухо:
«Эдвард передал для тебя кое-что, Белла», - проинформировал его глубокий чувственный голос, «Он сказал, что все знают, что ты пришла [и другое значение слова - «кончаешь» ;)], и он очень гордится своей маленькой блядью».
Я приподняла голову, отважившись посмотреть на него, всё еще с полотенцем в зубах, и он усмехнулся.
«Ты такая милая», - сказал он, прикоснувшись пальцем к кончику моего носа, и растворился в темноте.
И потом вибрации снова стихли, и опять я почувствовала себя обманутой и каменной. [тупо как-то… кхм.]
Я разочарованно раскрыла рот и полотенце упало на стол, и я увидела Эдварда, он смеялся надо мной в своей маленькой клетке, сложив губы, он поцеловал воздух и смотрел на меня, весьма довольный собой.
Я не сдержалась и улыбнулась ублюдку.
Вечер продолжался, и Розали и Элис позволили мне рассказать еще немного о моих чувствах к Эдварду. Я не была пьяна, просто слегка возбуждена (помимо возбуждения от вибратора), и очень разговорчива. Я не рассказывала им жизненные секреты Эдварда, только вещи вроде:
«Даже в колледже я могу чувствовать его запах на своей одежде».
«Его грёбаные глаза… самые красивые глаза в мире. Как считаете?»
«Его маленький зад такой идеальный и мускулистый… но в то же время мягкий… и на его теле нет ни единого мерзкого волоска!»
«Я люблю засыпать с его лицом на своей груди… или животе…»
«Его тело такое твердое и горячее, когда он спит со мной в позе ложки. И он целует мою спину… таааак нежно. Его губы словно горячая вода.»
«Он потрясающе поёт… однажды он пел мне на ночь, Элис! Как я теперь смогу засыпать в одиночестве?»
Я даже не обращала внимания на танцоров. Я теперь вообще не замечаю других мужчин.
Я обречена. Моё сердце скоро будет разбито. Это неизбежно, как и конец нашего совместного времени.
«Итак, леди, пора наказать нашего вампира!» - объявила Виктория, и в зале вспыхнул свет, освещая одинокого Эдварда в его клетке.
Женщины по срывались с мест, быстро выстраиваясь в очередь рядом с ним, как и на прошлой неделе.
Розали почти встала изо стола, но я зло посмотрела на неё и чуть не зарычала.
«Я просто собиралась в туалет!» - улыбнулась она, широко раскрыв глаза, «Боже!!»
«Я присмотрю за ней», - Элис взяла меня за руку и добавила, «Даже не смотри туда, Белла, это отвратительно, чем наслаждаются эти женщины».
УДАР. «РРРРРРРРРРРРРРРРРРР!!!!» - услышала я рёв Эдварда, и к моим глазам подступили слёзы.
Мои ноги сильно дрожали, и я хотела встать, когда удары прутом по коже Эдварда пронзали меня словно ножи, не говоря уже о его криках и тяжелом дыхании. Казалось, ему на самом деле больно, интересно, может он мне соврал на счет того, что прут не причиняет ему боли.
«Они делают ему больно!» - я схватилась за волосы, позволив паре слезинок скатиться вниз, и попыталась блокировать все звуки.
Элис погладила меня по голове и сказала, «Нет, нет. Всё нормально. Он в порядке. Видишь, он целует их потом. И смотри, он только что улыбнулся. Это всё игра».
И потом, словно волшебство… вибратор снова заработал, очень медленно и нерешительно.
Я оперлась щекой на руку и закрыла глаза, концентрируясь только на том, что говорил маленький шарик внутри меня.
Эдвард хочет, чтобы сейчас ты испытывала наслаждение… будь счастливой… разве ты не хочешь быть счастливой, Белла?… такая хорошая девочка… Я хочу увидеть эту блядь, которую трахал сегодня ночью… расслабься… ты моя маленькая сука… считай с конца, от пяти до одного…
Скорость слегка увеличилась… и потом еще… и еще… я смутно видела, как Эдварда били прутом, его руки были в наручниках над головой, и это беспокоило меня… но еще это возбуждало меня.
Я испытала несколько мини-оргазмов перед одним огромным, который прибыл, когда женщина в клетке вылила свой коктейль на спину Эдварда и затем ударила по ней прутом, и удары кожаного прута смешались с всплеском [бля, ну не знаю как эти мокрые звуки описать словами!! :)]. Эдвард взревел громче на этот раз и я кончила с такой силой, сцепив зубы от наслаждения, мои ноги под столом широко расставлены, спрятаны из вида.
После этого вибратор работал так сильно, и теперь мне было больно… и я приняла эту боль, чувствуя себя соединенной с Эдвардом каким-то образом. Его наказание подходило к концу.
Слеза сорвалась с моих ресниц, и я позволила ей красиво и мучительно медленно скатиться вниз по моему лицу. Элис и Розали тоже наблюдали за Эдвардом и разговаривали между собой, и я была так благодарна за эту минуту в тишине, я не хотела кому-то это объяснять.
И затем маленькая мука внутри меня закончилась. Моё тело резко расслабилось, словно я была марионеткой, и кто-то отрезал веревочки.
Я заставила свои глаза сфокусироваться, когда голос Виктории объявил толпе, что её вампир не любит разговаривать с людьми. И затем она снова ударила его, попросив его пообещать, что он не убьёт никого из её смертных клиентов.
Было мучительно ждать его голоса, и затем он прозвучал, его глубокий, низкий тембр ласкал меня, когда он сказал, «Я обещаю».
И все больные суки в этом заведении заорали и заверещали, снова торопясь к клетке, чтобы пощупать, поцеловать, или быть укушенными злым вампиром.
Эдвард пощадил меня, не включая вибратор на этот раз, позволив мне отдохнуть и заказать еще один напиток. Кажется, это мой четвертый? Мой восьмой? Мне всё равно.
Ух ты, он вкусный! Что бы это ни было.
Розали и Элис были достаточно любезны и не пошли к клетке, и я была довольна этим. Я бы ненавидела сидеть с ними в одной аудитории, видеть лысые места на их головах, зная, что я выдрала их волосы голыми руками. В конце концов, они мои лучшие подруги. Я бы жалела об этом позже.
Я бы хотела быть последней в этой очереди, заплатить Виктории неприличное количество денег, войти в эту клетку и очень медленно раздеться, пока Эдвард будет наблюдать за мной, удивленно и непонимающе глядя на меня.
Потом я бы запрыгнула к нему на руки, обвив ноги вокруг его бёдер, заставив его взять меня прямо здесь, как ранее вечером, только теперь я хотела, чтобы все эти психопатки наблюдали, видели, что он мой и только мой. И что он хочет меня, по-настоящему, не так как остальных.
Но Розали и Элис присматривали за мной, и не позволили мне превратить себя в полное посмешище. Они держали меня за столом, пока не прошло пять вечностей, и выступление Эдварда закончилось, и Виктория схватила его за поводок.
«Пожелай спокойной ночи милым дамам, малыш», - Виктория улыбнулась и погладила его.
«Спокойной ночи, прекрасные дамы», - мрачный голос вампира теперь был спокоен и соблазнителен, и ему аплодировали, когда он шел за Викторией на четвереньках.
«Я хочу убить эту тварь», - услышала я свой голос.
«Ладно, я думаю, Белла на сегодня закончила с выпивкой», - усмехнулась Элис, глядя на Розали.

НЕБОСКРЁБ

От переводчика: рекомендую оченно послушать песню Undisclosed Desires (Muse) и почитать текст (облизательно) http://www.amalgama-lab.com/songs/m/muse/undisclosed_desires.html, ибо это факинговый ГИМН Красной Линии (по моему скромному мнению). причем слова могут быть как со стороны Эда (очень понятно почему), так и от Бе, что некоторые уже знают, некоторые начинают понимать, остальные скоро обнаружат ;)

EPOV

Вернувшись в раздевалку, Виктория отпустила поводок и ухмыльнулась.
«Хороший мальчик, Эдвард», - сказала она одобрительно, прикасаясь к моим волосам, «Ты отлично выступил сегодня».
«Спасибо, Виктория», - ответил я, слегка улыбнувшись.
Я хотел вымыться и вернуться в зал, чтобы присматривать за Беллой. Знаю, её подруги были с ней, но я всё равно хотел убедиться, что всё в порядке. Она ненавидит смотреть, как меня избивают, и я заметил, что она пьёт из рюмок. Я найду их официанта и посмотрю, что они давали ей.
«Займёшься потом залом, ладно?» - спросила Виктория, пропуская пальцы сквозь свою гриву.
Это означает, что я не буду разносить напитки. Я буду только в стрингах, ходить от столика к столику, танцевать и делать всё, что они захотят. Я подумал, что она вообще-то хочет быть милой, освободив меня от обязанностей официанта, но потом она сказала, «И я жду тебя в своем кабинете в 11».
О, нет. Не сегодня, только не сегодня, пожалуйста…
«Эмм… Виктория?» - позвал я нерешительно, когда она собралась уходить.
«Да?» - она выглядела слегка удивленной, я никогда не задавал вопросов.
«Белла сегодня здесь», - я старался намекнуть ей.
«Да, я знаю, мы разговаривали, она очень милая. А в чем дело?» - она улыбнулась и приподняла бровь.
«Ну, я просто подумал…» - я прочистил горло, «Она заплатила, чтобы я принадлежал ей две недели. Я не хотел бы нарушать эту договоренность… знаешь… то есть… быть с тобой прямо у неё под носом. Это не очень… хорошо для бизнеса.»
Я был полон дерьма и знал это. Правда заключалась в том, что я не хотел ранить Беллу, трахая Викторию наверху, после нескольких часов после того, как я трахал её в своей клетке. И я так же не хотел врать ей после этого. Ну и еще откровенней, я не хотел трахать Викторию.
Виктория глумливо усмехнулась на меня. Я мертвец.
«Эдвард…» - нежно сказала она, «Кто главный?»
«Ты», - ответил я без презрения.
«Отлично», - нахмурилась она, «В 11».
Она ушла, и я зарычал про себя, сел в своё кресло напротив зеркала и наконец выпустил, «Блядь».
После того как я смыл мейк-ап и надел свои красные стринги, я прошел по коридору до красной линии и остановился, уставившись на неё.
Я вспомнил, как покидал нашу квартиру, оставляя Таню за спиной. Если бы только там была красная линия на пороге. Я бы остался. Но это была невидимая, жестокая линия, которую я переступил из-за своей глупой гордости, которая привела меня сюда, и будет держать меня здесь. Я никогда не смогу вернуть это и исправить свои ошибки.
Я переступил линию и снова превратился в улыбающуюся, легкую шлюху, и подошел к первому столику на моем пути. Я мог нечетко видеть силуэт Беллы в красно-черных тенях в воздухе. Я почувствовал руки на своей заднице и больше чем одну пару губ на груди и спине, когда держал стул за спиной женщины, об которую я тёрся.
Раньше было так легко стать шлюхой и забыть о своей жизни и о себе… мне даже нравилось становиться личностью, у которой не было боли, не было семьи и проблем. Только сейчас мне было больно. Переступить линию, значит не быть больше папой, переступить линию, значит не быть больше мужем, переступить линию, значит, не быть больше мужчиной Беллы.
Я обнаружил, что избегаю ту часть зала, где сидела Белла, но мои глаза продолжали возвращаться к ней время от времени, и она смело улыбалась мне, или беспокойно следила за мной, если я обслуживал особенно возбужденных или пьяных женщин.
Я бы хотел продолжать доставлять ей удовольствие, но в этом «костюме» я никак не мог спрятать даже маленький пульт.
Несколько раз я думал подойти к их столику и потанцевать для них, но потом решил не делать этого. Если Розали и Элис начнут лапать меня, это будет тяжело для Беллы. Так что я позволил Эммету и Джасперу взять их столик, и казалось девочки очень сильно наслаждались этим. За исключением Беллы. Она улыбалась и смеялась над моими друзьями, когда они танцевали перед ней, но она лишь слегка отталкивала их и краснела, предоставив все прикосновения своим подругам.
Дамы, которых я обслуживал, были очень довольны мной, и я позволил им делать со мной всё, что они захотят. Франкенчлен всё еще работал, несмотря на сопротивления в моей голове, и это одновременно приносило мне облегчение и заставляло чувствовать отвращение.
Боже, хотел бы я снова быть нормальным.
Пожалуйста, пусть мне сегодня не снится этот сон, который преследует меня, где я старый, морщинистый стриптизёр, и моя повзрослевшая дочь запихивает двадцатки в мои стринги… пожалуйста, Сатана… возьми выходной и пожалей меня сегодня.
Наконец-то у меня был перерыв, и я проскользнул к столику Беллы.
«Привет, девочки!» - поздоровался я самым веселым тоном, словно у меня в жизни не было никаких забот.
«ПРИВЕТ!» - пропело в ответ счастливое трио.
«Можно я посижу с вами минутку?» - спросил я, «У меня перерыв».
«Конечно», - Розали и Элис подвинулись, так что я смог сесть рядом с ними. Белла улыбалась мне, но выглядела уставшей и слегка напряженной. Меня это не удивило. Я должен был подумать о том, чем станет для неё этот вечер. Но я думал только о себе, я хотел, чтобы теперь она была со мной постоянно.
Я сел во главе стола рядом с Беллой и Элис, надеясь, что Розали не обидится. Я флиртовал с Розали на прошлой неделе прямо на глазах у Беллы, и я не хотел делать это снова, даже слегка.
Розали привлекла меня в начале, потому что она Барби. Весёлая, молодая, богатый папочка, никаких сложностей, никаких привязанностей. У Барби всегда много парней, и они ничего не испытывают к таким мужчинам как я. Мы были весёлым, сексуальным упражнением. Поэтому я бессовестно флиртовал с ней, рассчитывая на то, что она захочет взять меня в приватную комнату.
Но потом Белла на хер шокировала меня, заказав меня для себя. Сначала я рассмеялся. Меня редко можно было удивить. Но потом я подумал, что это будет довольно интересно, покорить умненькую, книжную девочку. И меня развеселило еще больше то, что она чуть в обморок не упала, когда я попросил её идти за мной.
Её невинность мгновенно засосала меня в её паутину.
«Как дела?», - спросил я у всех, «Развлекаетесь?»
«О, Боже, да!» - внезапно воскликнула Розали, не дав Элис шанса начать говорить, «Эдвард, Эдвард… кто этот парень?»
Улыбаясь, она показала на Эммета, который отжимался на столе над немолодой женщиной.
«Это Эммет», - любезно ответил я.
«Эммет?» - Розали и Элис засмеялись над его необычным именем. Я усмехнулся и посмотрел на Беллу. Она продолжала пить из своей рюмки.
«Ага», сказал я, и Элис сказала, что ей очень нравится Джаспер, указав на него пальцем. И затем они подумали, что имя Эммет было скучным по сравнению с Джаспером.
«Хотите взять их номера?» - спросил я, словно маленький дьяволёнок, «У них нет подружек».
Они обе расхохотались, и я сказал, «Дайте мне ручку и бумагу».
Вообще-то, я никогда этого не делал, но я не видел ничего плохого в том, чтобы свести моих парней с двумя горячими девочками.
Я быстро написал их имена и номера и передал записку Элис.
«А теперь, девчата, вы должны кое-что для меня сделать», - я приподнял бровь, и Розали и Элис тут же превратились в двух оленят, пойманных в свете фар.
«Что?» - игриво спросила Розали.
«Белле завтра нужен выходной с девочками, для шоппинга», - заявил я, «Я дам вам $2,000 долларов, и я нанимаю вас как персональных стилистов. Сексуальное нежнее бельё, стринги, кожа, шелк. Тело Беллы для меня Диснейленд, и я хочу немного нарядить его».
«Я в деле!» - Элис была счастлива быть моим новым работником, Розали тоже была согласна. Белла густо покраснела и ухмыльнулась, допивая свой напиток.
Я не мог больше смотреть на это и выхватил рюмку из её руки.
«И что ты тут пьёшь, маленькая девочка?» - я притворился игривым, понюхал и попробовал напиток, «РОМ?»
«О, так это ром?» - она улыбнулась, наклонилась ко мне и грубо поцеловала меня, схватив за щеки. Я целовал её в ответ, закрыв глаза, но мне не нравилось чувствовать алкоголь на её губах. Это не она. К тому же, я не хотел, чтобы ей было плохо завтра. Я хотел, чтобы она ходила по магазинам весь день, так что я мог пойти на свою встречу, не переживая за неё.
«Малыш, пожалуйста, пожалуйста, не пей больше, ладно?» - попросил я, «Почему бы тебе не поехать домой с девочками, и немного поспать? Я приеду через несколько часов».
«Нет!» - она вцепилась в мою шею руками, «Я хочу быть с ТОБОЙ. У меня есть еще 9 дней… Я хочу тебя…»
Она обняла меня крепче, и я посмотрел в грустные глаза Элис.
«Пожалуйста, не разрешай ей больше пить», - произнес я почти вопросительно, «Я принесу ей большой кофе».
«Ладно. Извини, Эдвард», - Элис съежилась, чувствуя себя виноватой, «Это очень сложно для неё, ну, знаешь… наблюдать за тобой».
«Я знаю. Это моя вина», - признал я, вставая, её руки соскользнули с меня, «Я сейчас вернусь, Белла. Сиди здесь, хорошо? Я принесу тебе кое-что получше».
Я прошел к бару и попросил Мэри сделать мне кофе. Я быстро вернулся через толпу и поставил его перед Беллой.
Она не валилась с ног от выпивки, просто была слегка опьяненная. Достаточно для того, чтобы говорить вещи, которых она бы не произнесла будучи в нормальном состоянии, она действовала импульсивно, не обдумывая этого… и это было очень опасно, особенно здесь.
Я сидел с ними несколько минут и уговорил её выпить кофе. Она послушалась, поцеловала меня и нежно обняла, я прижимал её к себе одной рукой, рассказывая Розали и Элис о своих друзьях, которые им очень понравились.
Я даже предложил им сходить с ними вместе за покупками завтра. Они могут помочь с тем, что девочки купят для моей Беллы.
Официант, Бо, подошел к столику и заметил меня, спрашивая не хотим ли мы чего-нибудь еще. Я заказал Белле еще один кофе, и потом Бо наклонился ко мне и сказал, «Виктория ждет тебя. В комнате Влага. Она сказала, ты опаздываешь.»
БЛЯДЬ! Хотя, не похоже, чтобы я мог тут носить с собой часы. Обычно я приходил заранее на свои встречи с Викторией. И конечно же, она видела меня здесь с Беллой, когда я должен был работать. Я так накосячил..
«Можете присмотреть за Беллой немного?»- спросил я, «У меня встреча с боссом».
«Конечно, Эдвард», - улыбнулась Розали.
«Я вернусь, конфетка» [ну или хрен знает… sweetie, вобщем] – я поцеловал Беллу в губы и она отпустила меня, погладив по лицу.
«Хорошо», - улыбнулась Белла, и я поторопился к коридору, который вел к приватным комнатам.
Я знал расположение комнат наизусть и подошел к красной двери с надписью «ВЛАГА». Я постучался и подождал секунду.
«Заходи», - произнесла Виктория без энтузиазма.
Я вошел и закрыл за собой дверь. Я давно не был в этой комнате. Свет был приглушенным, красным, и белый ковер был тёплым и мягким под моими босыми ногами, несколькими шагами дальше пол превращался в три ступеньки, которые вели вниз в горячую бурлящую ванну.
Виктория сидела в воде и пила красное вино. Поставив бокал рядом с собой, она посмотрела на свои часы, лежащие рядом с ванной.
«23.13» - сказала она холодно.
Я вздрогнул, словно она ударила меня.
«Извини, Виктория… я был…»
«Я когда-нибудь заставляла тебя ждать, Эдвард?» - спросила она, не глядя на меня, «Может я должна заставить ждать больницу следующей платы. И придти туда, когда я ЗАХОЧУ.»
«Прости, Виктория, честное слово, я не хотел заставлять тебя ждать», - я пытался говорить с сожалением, но выходило всё так, словно я умолял.
«Снимай одежду и иди сюда», - она всё еще была взбешена.
Я быстро снял стринги и бросил их на пол, забираясь в очень горячую воду. Она тоже была обнажена, но я уже знал об этом.
«Прости, Виктория… пожалуйста…» - сказал я, поднимая глаза к её строгому, бесчувственному взгляду, «Пожалуйста, не делай этого с больницей. Прости. Я не буду больше опаздывать».
«Заткнись, Эдвард», - оборвала она.
Я сидел и ждал, глядя на воду, пока она снова не заговорила.
«Я видела тебя с этой девочкой», - заявила она, «Вы целовались, обнимались… ты помогал ей пить её кофеёк… вы вместе очень милая пара».
«Она немного перепила, вот и всё», - я снова посмотрел ей в глаза и тут же пожалел об этом. Она была очень сердита.
«Ты ведь помнишь, что у тебя завтра Рэйвен?» - напомнила она.
«Да, Виктория», - ответил я, как будто я мог забыть.
«Позвони мне, когда освободишься. Ты должен уйти в 5 вечера», - проинформировала она, «Если ты не позвонишь, я свяжусь с ней».
«Спасибо, Виктория», - я не смотрел ей в глаза.
«Будем надеяться, что я не забуду о ТЕБЕ и не заставлю ТЕБЯ ждать», - пригрозила она.
«Да, Виктория», - сказал я без эмоций.
«Эта девочка поняла, что я хотела ей сказать раньше?» - спросила она.
«Думаю, да», - я услышал немного горечи в своем голосе, «Было не слишком сложно расшифровать это».
«У тебя какие-то проблемы с тем, что я рассказала твоей маленькой студентке правду жизни, Эдвард?» - она слегка улыбнулась.
«Нет, Виктория», - сказал я, не думая так на самом деле.
«А я думаю иначе», - усмехнулась она, «Я видела твоё лицо, когда я приказала тебе опуститься на колени и потом снова, когда я сказала тебе встать. Тебе это ни капельки не понравилось, на глазах у твоей подружки, не так ли?»
«Она не понимает этого, Виктория», - объяснил я, «Она нормальная девушка. Все эти рабские штучки пугают её.» [в принципе, это можно было понять еще и как «рабская фигня»]
«Рабские штучки?» - громко спросила она.
Господи Боже, я мёртв.
«Это не рабские штучки, ЭДВАРД!» - закричала она, «Ты мой раб! Каждую ночь ты вставал на колени в этой клетке и делал это с улыбкой, и через пять дней с этой ДЕВЧОНКОЙ, ты становишься в позу! Я рада, что ты завтра с Рэйвен, я сказала ей, чтобы она вымотала тебя. Тебе необходимо слегка сменить позицию».
«Да, Виктория»,- я согласился с этим, но то, что она сказала дальше чуть не разорвало меня.
«Думаю, ты закончил с этой девочкой», - она отпила немного вина, «Ты можешь попрощаться с ней сегодня. И когда ты закончишь с Рэйвин, тащи свою задницу сюда, потому что тебя будут ждать несколько дерьмовых дней».
«Виктория, пожалуйста, не делай этого!» - мне стало плохо, «Пожалуйста, я сделаю всё, что ты скажешь. Она заплатила за две недели, теперь неправильно отменять это»
«И что на счет той записки, которую ты оставил на моем столе, где ты просишь освободить тебя на следующей неделе?» - спросила она, «Это что, такая грубая шутка?»
«У нас не очень много совместного времени, днем она ходит на занятия, я думал, будет хорошо, если я повожу её немного по городу в последние дни», - ответил я честно, зная, что она никогда не разрешит мне.
«Ты что-то чувствуешь к этой девочке, Эдвард?» - прорычала она, жестоко глядя на меня.
«Нет, нет!» - мне пришлось солгать, «Она просто милая девочка. Она учится в колледже, так что я подумал, она может рассказать о нас своим подругам, и у нас будет больше клиентов. У многих из этих девчонок богатые семьи».
«Оставь всю деловую херню для меня, Эдвард», - сказала она, «Тебя наняли не из-за твоих мозгов».
«Я знаю, Виктория».
Она долгое время молчала, и потом сказала, «Ладно, Эдвард. Ты очень хорошо себя вёл до недавнего времени, так что вот сделка. Ты закончишь своё время с этой девочкой, можешь взять отгул на неделю. Ты всё еще идешь к Рэйвен завтра. Но потом, когда ты закончишь с этой Беллой, больше не будет никаких молодых девочек. Никаких девственниц, никакой студенческой швали. Я больше никогда не хочу слышать имя Белла Свон. Я не хочу слышать о том, что ты тусуешься с ней, звонишь ей, ничего в этом роде. А я узнаю, если что-то такое произойдет. И, Эдвард, если ты попытаешься проскользнуть за моей спиной и всё равно увидеться с ней, я позвоню её отцу в Форкс. Я расскажу о ней в её колледже, и может быть однажды она увидит темницу внизу. И если ничего из этого не поможет, может быть однажды с ней случится ужасный несчастный случай. Ты знаешь, как много студенток умирает от передоза на вечеринках в таких же клубах? Это случается постоянно. Копы даже не моргнут на это.»
«Нет, не надо», - я чуть было не разозлился, но быстро успокоился, используя свой смиренный голос, «Пожалуйста… я ничего к ней не чувствую, честно… она просто работа. Я больше никогда не увижу её, после того, как всё закончится. Я клянусь, Виктория».
«Посмотрим. Мы давно не играли в русалку, да?»
«Да, Виктория», - ответил я, радуясь хотя бы тому, что закончу своё время с Беллой.
Я не был доволен тем, что Виктория считала необходимым угрожать Белле, но может она как-то видела, когда я был с Беллой, насколько глубоки мои чувства к ней. Этого никогда раньше не случалось, так что я первый раз слышал угрозы от своего босса.
Но я сдерживал свою злость. Я не позволю Белле снова перейти дорогу Виктории, и когда дело будет сделано, я буду держаться подальше от Беллы. Я не нужен ей в её жизни, и я не принадлежу ей [жизни]. Я буду долго тосковать по Белле, но у Виктории будет неделя наказаний, чтобы встряхнуть меня. Я больше никогда не буду работать с молодыми девушками, и с этим всё в порядке. Они бы наверно напоминали мне о Белле. А я не хотел никакую другую девушку.
«Дыши под водой, моя милая русалочка…» - она поцеловала меня и схватила за волосы, с силой опуская мою голову в горячую воду, между своих ног. Она обвила их вокруг моей шеи, держа меня на месте, пока я лизал и кусал, и пытался сдерживать дыхание в одно и то же время.
Я лежал на груди, мои ступни были над водой, и я старался использовать так мало кислорода, как только было возможно. Я держался изо всех сил и чувствовал, как пузырьки воздуха из моего рта всплывают к поверхности, касаясь моих закрытых глаз. Но она не видела их в бурлящей воде.
Я почти не двигался, надеясь, что она скоро отпустит меня, потому что у меня закончился воздух. Давным давно я дергался и пытался вынырнуть, и это очень сильно злило её. Двигаясь сильнее, тратишь больше кислорода. Я покусывал её клитор с остатками кислорода, и через несколько секунд она схватила мои волосы и дёрнула меня вверх.
Я начал кашлять, как только вдохнул воздуха, и её губы были на моих, не позволяя мне надышаться.
Я застонал и старался дышать, когда она запихнула свой язык ко мне в рот, не давая мне никакого воздуха. Я старался целовать её в ответ, но начал задыхаться.
«Опять», - сказала она, снова опуская меня под воду, не дав мне как следует надышаться, и я дико двигал языком вверх и вниз, надеясь удовлетворить её достаточно, чтобы она дала мне подышать.
Для Виктории это игра, но я понял, что она хотела сказать. Она контролирует каждый мой вдох, и ей очень нравится эта игра. Ей нравится слышать, как я задыхаюсь, с моих волос стекает вода, когда она запихивает меня обратно под воду. Особенно она любит, когда я больше не могу и начинаю умолять её. Но до этого еще далеко. Я могу продержаться еще около 30 минут. Если это поднимет ей настроение, и избавит её от мыслей о Белле на сегодня, я согласен.
Позже, когда я был задыхающимся, безумным существом, она приказала мне сесть на дно ванны, и она села сверху меня.
Она полностью уложила меня на дно, пока трахала меня, её руки у основания моей шеи не позволяли мне подняться, потом, позволив мне глотнуть воздуха, она поднимала меня за шею, и если я смотрел прямо на потолок, мой нос и рот слегка выглядывали над водой, и я мог дышать.
Я задыхался и кашлял от воды, пока она скакала на мне, и потом снова толкала меня вниз.
«Кому ты принадлежишь, Эдвард?» - спрашивала она, когда моё лицо было над водой, и я отвечал, «Тебе, Виктория».
В другой раз она спросила, «Перед кем ты отвечаешь, Эдвард?»
Тот же ответ, «Перед тобой, Виктория».
И так продолжалось всё время, пока она трахала меня, и наконец она закричала и кончила, так же как и я.
«Оставайся здесь еще 10 минут», - приказала она, поднимаясь из ванны и накидывая халат, её волосы всё ещё были сухими, «Никогда не забывай своего места, Эдвард. Если ты перестанешь удовлетворять меня, ты знаешь, Рэйвен будет рада купить тебя, как персонального раба. Она предлагала мне миллионы долларов, знаешь. Ты нравишься ей. Я сказала ей, что еще не закончила с тобой. Может через несколько лет, когда ты будешь немного старше, и не такой молодой… может тогда я отдам тебя ей. Так что лучше помни, как хорошо тебе со мной, Эдвард».
«Да, Виктория», - я слегка задыхался, стоя на коленях в ванной, как меня учили.
Мысль о том, чтобы принадлежать Рэйвен 24/7 была достаточной, чтобы мой член съёжился. Но я старался держать смелое лицо.
«Приятных выходных, Эдвард», - она послала мне воздушный поцелуй, «Возвращайся и будь готов принять своё наказание достойно».
«Да, Виктория», - ответил я, и она захлопнула за собой дверь.

НЕБОСКРЁБ

приготовьте платочки...

***

BPOV

Я начала понемногу трезветь после второго кофе, но мои губы продолжали произносить вещи, которые я не хотела озвучивать.
«Где Эдвард?» - постоянно спрашивала я Розали и Элис, пока они помогали мне осматривать зал.
Я задавала этот вопрос уже около полу часа.
«Я не знаю», - Элис тоже его не видела, «Он сказал, что у него встреча… с боссом».
Розали нахмурилась на меня и сказала, «Белла… забудь об этом. Он вернётся, когда вернётся».
И потом я заметила Викторию, она шла через зал в роскошном белом халате, и затем начала счастливо подпрыгивать вверх по ступенькам.
«СУКА!» - я вскочила, отлично понимая, что она только что делала, и с кем она это делала.
Виктория уже была в своем кабинете с закрытой дверью, так что она не услышала меня, но даже мои подруги теперь не смогут удержать меня.
«Белла, прекрати!» - Розали встала со своего места напротив меня, «Ты собираешься совершить какую-нибудь херню, которая ни к чему хорошему не приведёт, ты этого хочешь?»
«Мне ПЛЕВАТЬ!» - яростно заорала я, слезы стояли в моих глазах, и я рванула к лестнице, которая вела к кабинету Виктории.
«БЕЛЛА, СТОЙ!» - Элис и Розали пытались схватить меня, но были беспомощны перед моей пьяной вспышкой гнева.
«Отвалите!!» - закричала я, пытаясь подняться по лестнице, пока они старались остановить меня.
«Иди за Эмметом!» - услышала я крик Элис, и Розали отпустила меня, сбегая вниз по ступенькам.
Наконец я была у двери этой суки, стучала и орала, «ВПУСТИ МЕНЯ, ЁБАНАЯ ШЛЮХА!!»
«О, БОЖЕ мой!» - вскрикнула Элис, не покидая меня, но не очень-то желая узнать ответ Виктории.
Я услышала, как сука засмеялась и сказала холодно, словно огурец, «Заходи». [огурец!?]
Ну ладно, значит она не боится меня. Это не хорошо.
Но я только частично могла себя контролировать, и всё было так, словно я могла видеть себя, как я говорю и двигаюсь, но не могла ничего сделать, чтобы остановить это, или сказать, куда я хочу пойти.
Я резко распахнула дверь, повернув ручку, и она сидела здесь за своим столом, в халате, выглядя очень расслабленно и умиротворенно.
«О, Белла», - улыбнулась она, «Что ты хотела, дорогая?»
«Не называй меня «дорогая», сука, я пришла за твоей ЗАДНИЦЕЙ!» - заорала я.
Элис вмешалась и встала передо мной, слегка приподняв руки, «Она очень пьяна, не воспринимай её всерьёз! На самом деле она очень скромная! Она просто выпила много рома сегодня.»
«Заткнись, Элис!» - отпихнула я её и сделала шаг вперед, «Я хочу, чтобы ты прекратила обращаться с Эдвардом, так как делаешь это сейчас, я хочу, чтобы ты отпустила его – он НЕ ПРИНАДЛЕЖИТ тебе, не важно, как ты заставила его верить в это, и я хочу, чтобы ты ИСЧЕЗЛА ИЗ ЕГО ГРЁБАНОЙ ЖИЗНИ!! Я поверить не могу, что ты обращаешься с кем-то особенным, как он, как с куском дерьма… но я не позволю тебе этого, ТВАРЬ!! И если мне нужно надрать тебе задницу, я сделаю это. Эдвард что-то ЗНАЧИТ для МЕНЯ, и я больше не позволю тебе причинять ему боль!»
«Во-первых, ты пьяна», - оскалилась она, ни чуть не испугавшись, «Во-вторых, Эдвард принадлежит мне, и если ты не веришь мне, я могу позвать его сюда прямо сейчас, и он сам скажет тебе это. Я могу приказать ему смотреть тебе в глаза и сказать, что ты ничего не значишь для него».
Я просто стояла здесь, вне себя от ярости, глядя на неё сверху вниз, как на бешеную собаку. Я хочу выцарапать ей глаза.
«Он придет сюда, и я прикажу ему выбирать между тобой и мной. И если ты думаешь, что он не выберет меня, ты, блядь, очень ошибаешься. Если я прикажу ему, он может придти сюда, раздеться и рассказать мне, насколько сильно он меня боготворит, пока он будет трахать меня прямо перед тобой. Это бы отрезвило тебя.»
Она положила палец на пейджер и сказала, «Это кнопка вызова Эдварда. Позвать его, Белла?»
Элис пробормотала мне, «Нет, Белла. Давай просто уйдем отсюда, пожалуйста».
Вся моя ярость мгновенно умерла, только представить, что это на самом деле может случиться, и мне становилось плохо… и я знала, что Эдвард выберет её. Потом я поняла, что ничего страшного не произойдет, если я надеру ей задницу, к тому же будет приятно прочувствовать это. Эдвард единственный, кто может освободить себя из её когтей… только он может спасти себя. Вот тут нужна будет Доктор Белла. Мне придется поработать с ним на этой неделе.
Она нажала кнопку. Моё лицо похолодело, когда я услышала голос Эдварда, «Да, Виктория?»
Виктория приподняла бровь, глядя на меня, ожидая моего ответа, пока она не позвала его сюда, чтобы унизить нас обоих.
Элис сказала, «Белла, прекрати. Она сделает это. Давай уйдем.»
«Виктория?» - позвал Эдвард, услышав Элис.
Я была глупой и не могла контролировать себя, и я знала, что завтра буду жалеть об этом, но…
«ТЫ ЁБАНАЯ ТВАРЬ!!!» - я запрыгнула на её стол и вцепилась когтями в волосы суки.
«БЕЛЛА!! НЕТ!!» - услышала я голос Эдварда через интерком. Раздались шаги на лестнице, и Виктория начала орать, чертовски разозлившись.
Прежде чем я смогла причинить боль Виктории, пара огромных рук схватила меня и закинула на плечо. Я дергалась и кричала матом на неё, пытаясь посмотреть на неё. Она теперь держала в руках кинжал, достав его из стола прямо перед тем, как кто-то схватил меня и оттащил от неё.
Я поняла, что это Эммет держал меня, пока я боролась, и Розали орала на Викторию бросить сраный нож, кем она себя возомнила?!
«НЕЕЕТ!!» - я могла слышать голос Эдварда вдалеке, пока он поднимался по лестнице.
«Тащи её сюда, Эммет», - встала Виктория, приготовив нож.
«Виктория, не нужно!» - Эммет поднял руку, стараясь закончить всё мирно, «Она пьяна, она всего лишь ребёнок, что она знает про нас?»
«Я не собираюсь убивать её», - нахмурилась Виктория, «Я просто хочу оставить симпатичный шрам на её лице, чтобы она запомнила меня».
«ЭЙ!!» - Эдвард возник между Эмметом и Викторией, мои подруги стояли рядом с ним, «Какого хера здесь происходит?!»
Элис объяснила Эдварду, «Белла сошла с ума, и пришла отпинать Викторию, теперь Виктория хочет порезать ей лицо!»
«ОТПУСТИ меня!» - закричала я, моя рационально мыслящая сторона беспомощно наблюдала за мной, мечтая, чтобы я заткнулась. Я глупо втянула своих подруг, Эммета и Эдварда в опасность, притащив их к этой психопатке с ножом.
«Виктория…» - сказал Эдвард, на нем были только джинсы, волосы мокрые, «Я уведу её отсюда, ладно? Не причиняй ей боль, Виктория. Я не буду просто стоять, позволив тебе сделать это. Мне ПРИДЕТСЯ тебя остановить»
«Ладно», - прорычала Виктория, зная, что Эдвард действительно сделает так, «Тогда будет шесть дней, когда ты вернешься».
«Да, Виктория. Спасибо», - сказал он, поворачиваясь к Эммету, «Отдай её мне».
«Ладно, парень, держи», - тихо сказал Эммет, и Эдвард взял меня в свои руки и быстро понес меня вниз по лестнице, через клуб и, открыв ногой дверь черного входа, на улицу под дождь.
Затем я услышала, как Эдвард ворчит на ходу, «Глупая, глупая, глупая!!!»
Он что, на меня злится?! Ну теперь я, на херw, тоже злая.
«Поставь меня на землю!» - закричала я, «Отпусти меня!!»
Я пиналась и дергалась достаточно для того, чтобы он отпустил меня, и я отпихнула его и заплакала, к счастью, жестокий ливень скрывал мои слезы.
«Тебе охуенно повезло, что она позволила мне забрать тебя отсюда!!» - кричал на меня Эдвард, «ТЫ С УМА СОШЛА, БЕЛЛА?! Ты знаешь, ЧТО ОНА МОГЛА СДЕЛАТЬ С ТОБОЙ?! Она могла УБИТЬ ТЕБЯ!»
«Я не боюсь её, я не ПРИНАДЛЕЖУ ей!!» - заорала я, «Я могу говорить и делать всё, что захочу!! Я не должна отвечать «ДА, ВИКТОРИЯ», каждый раз, когда эта сука говорит!!»
Я начала уходить от него, не зная, куда вообще я иду, или как, черт возьми, я собираюсь оставить его за спиной.
«Чего ты ХОЧЕШЬ от МЕНЯ?!» - Эдвард шел за мной и кричал сквозь дождь, «Разве ты не думаешь, ЧТО Я ХОЧУ ОТВЕТИТЬ ЕЙ «НЕТ»?! ДУМАЕШЬ, МНЕ НРАВИТСЯ ОПУСКАТЬСЯ ПЕРЕД ТОБОЙ НА КОЛЕНИ, КОГДА ОНА ПРИКАЗЫВАЕТ?! МНЕ ЭТО НЕ НРАВИТСЯ! Я НЕНАВИЖУ ЭТО! НО ЭТО МОЯ ЖИЗНЬ, БЕЛЛА!! Я НЕ МОГУ ИЗМЕНИТЬ ЕЁ ДЛЯ ТЕБЯ!!»
«Я БОЛЬШЕ ТАК НЕ МОГУ, ЭДВАРД!!» - закричала я, всхлипывая, «Я не хочу, чтобы ты бы здесь, я не хочу, чтобы ты продавал себя!! Я хочу тебя рядом с собой!! Пожалуйста, просто пойдем со мной, и больше никогда не вернемся сюда! Пожалуйста, я умоляю тебя, Эдвард!! Я помогу тебе найти хорошую работу, и ты можешь остаться со мной, в моем доме! Всё что угодно лучше, чем ЭТО!»
Я схватила его за руку и потянула за собой, но он не двигался.
«Я не могу, Белла!» - закричал он, «Я хочу… Боже, как я хочу… но это никогда не сработает, Белла! Я не сломанная кукла, которую ты можешь починить!!»
«Я не пытаюсь починить тебя, ЭДВАРД, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!» - закричала я, и рационально мыслящая часть меня мгновенно упала без чувств. Но опьяненная часть меня, стояла на своем, хмурилась на него, бесстрашно ожидая ответной реакции на моё признание.
Он просто стоял здесь, словно фарфоровая статуя с живыми глазами, ледяные капли дождя стекали по его лицу. Я не могла придумать, что еще сказать, просто стояла и смотрела на него.
Его голос был полон боли и мучения, когда он сказал, «Я тоже тебя люблю, Белла. Я не хочу, но люблю. Но именно поэтому ничего не сработает. Всё, что я люблю, умирает или исчезает. Я проклят, Белла. Я просил тебя, не любить меня. Это только сделает конец сложнее для нас.»
«Тогда, ОЧЕНЬ ПЛОХО, ЭДВАРД!», - рыдала я, «Потому что я люблю тебя! И если это значит, что я тоже проклята, то пусть так и будет!! Я хочу быть проклятой!! Я хочу быть всем, чем ты являешься! И если это значит, что я должна стать рабом Виктории и быть прикованной к ней, то я и это сделаю!»
«Ты не знаешь, что говоришь», - спокойно сказал он, «Ты пьяна, Белла».
«Нет, я не пьяна!» - закричала я, «Я знаю, что говорю. Я люблю тебя!»
И потом, секунду спустя, я сказала это очень мягко, шепотом, и он подошел ко мне нос к носу, «Я люблю тебя».
Я чувствовала головокружение из-за холодного дождя, и меня слегка шатало… и потом он поцеловал меня, его холодные влажные губы двигались на моих, и это было словно волшебство, и весь мир начал сотрясаться.
«Ууупс», - усмехнулся Эдвард, подхватив меня своими сильными руками, когда я начала падать, он поднял меня на руки и пошел вниз по улице, «Земное притяжение бессердечно…»
«Я поймал тебя, прекрасная Белла», - заявил он заботливо, «Ты сумасшедшее существо».
Потом он пробурчал про себя, забавляясь над моими словами, «Прикованы вместе, бок о бок….»
«Я не пьяна, я знаю, что говорю, Эдвард!»
«Ну, мне жаль сообщать тебе это, но не думаю, что Виктория купит тебя ТЕПЕРЬ… » - подразнил он, «Ты назвала её ёбаной тварью и оттаскала её за волосы. Доминирующие не очень любят такое поведение у своих рабов».
«О, заткнись, Эдвард…» - захныкала я, пытаясь улыбнуться, моя голова начала болеть.
«А еще ты не очень-то тихая», - продолжал он, «Рабы должны быть тихими, и не разговаривать много. Слышала когда-нибудь – говори, только когда разрешат?»
«Хватит, ладно, я знаю…» - я посмотрела вокруг, «Куда мы идем?»
«Домой», - ответил он, «И в постель».
«Но я думала, ты сказал… крыша…» - я не пыталась скрыть разочарование.
Эдвард громко рассмеялся, «Ты просто ненасытна, не так ли, Доктор Белла? Что я сделал с тобой?»

НЕБОСКРЁБ

От переводчика: как-то с самого начала я вам не сказала... но Raven - это Ворона. помните.

BPOV

Я до сих пор могу чувствовать капли ледяного дождя, стекающие по моей груди, когда моя спина изгибалась вверх, и струйки воды сбегающие вниз по моему лицу, когда он снова бился в меня. [ну ёёё… бился… вонзался… толкал… всовывал… рууууссссскиииий…]
Словно по сигналу вспыхивали молнии, освещая город, и гром гремел над нами, злясь на то, какой путь мы выбрали, неутомимо трахаясь на крыше моего дома, не стыдясь этого. Дикими, грубыми движениями темного, мокрого насильника, моя одежда была сорвана с моего тела.
Господи, сколько позиций мы перепробовали? Я до сих пор не могу их пересчитать, я только знаю, что когда он нёс меня на своём плече вниз по лестнице, я даже не беспокоилась о том, что была абсолютно голая, и кто-то мог увидеть меня, несмотря на то, что было около 4 утра, когда мы наконец насытились друг другом, во всяком случае, на тот момент.
Он вытер меня полотенцем и одел в уютную футболку и фланелевые штаны, а сам натянул майку, которую я подарила ему, и шорты. Мы забрались под одеяла, и на этот раз он обнимал меня, моё лицо лежало на его груди. Я хотела снова сказать ему, что люблю его, но к тому времени я протрезвела сильнее и поняла, какая проблема теперь стояла перед нами, когда мы оба произнесли эти три важных слова.
Я боялась засыпать, потому что может быть утром он исчезнет, и меня будет ждать какая-нибудь записка, объясняющая правила и то, как он их нарушил, позволив себе чувствовать ко мне что-то, когда это невозможно.
Но его прикосновения были такими нежными и успокаивающими для моего тела, особенно после нескольких часов удовольствия, которое оно испытало, и я всё равно заснула, чувствуя его губы на своих волосах.
Прошло всего около четырех часов, когда я подскочила в постели, испуганная и дрожащая, боясь, что мои подозрения оправдались.
Солнце сияло на изножье кровати, и я была рада увидеть там четыре холмика под одеялом, вместо двух. Он всё еще здесь. Моё тело расслабилось, и я протяжно выдохнула.
Я думала, он крепко спит, но вдруг его божественный голос прозвучал прямо рядом с моим ухом, «Тебе приснился плохой сон?», - обеспокоенно спросил он.
Забавно, но теперь мне совсем не хотелось спать… и казалось, ему тоже. В его голосе не было усталости или даже сонливости. Не отважившись посмотреть ему в глаза, я перемотала в памяти вчерашний вечер и все мои ошибки: то, как я пила, как я карабкалась вверх по лестнице к кабинету Виктории, когда мои подруги пытались меня остановить, как я стучала кулаком в её дверь, то, как я запрыгнула на её стол и схватила её за волосы… и самое глупое – «я люблю тебя» под дождем.
Как я могу быть уставшей, когда я так ужасно накосячила и должна сделать что-то, чтобы загладить свою вину.
«Нет», - произнесла я тоненьким голоском, «Плохие воспоминания».
Он прикоснулся к моей нижней губе, очень нежно и мягко, несмотря на то, что он должен быть в ярости на меня.
«Поспи еще, прекрасная Белла», - его глубокий голос убаюкивал меня, «Сегодня суббота, ты можешь выспаться».

Суббота – день 6.

Осталось всего 8 дней… Ненавижу, как быстро бежит время. Грёбаное время.
Я заставила себя сесть и попытаться хотя бы извиниться перед ним за то, что я натворила. Я должна это сделать.
«Эдвард…», - я почувствовала подступающие слёзы, но не дала им силу. Он лежал рядом, сзади меня, но я всё еще не могла смотреть ему в лицо. И моё сердце болело от этого.
Он ничего не сказал, и это тоже пугало меня, но я заставила себя говорить.
«Я такая глупая, Эдвард», - начала я с очевидного, «Я напилась… а я никогда не напиваюсь… и Виктория… я так злилась на неё… ревновала, наверно. Я потеряла над собой контроль, и подвергла нас всех опасности. Она могла ранить кого-нибудь… и из-за меня, она ПРИЧИНИТ боль тебе».
Ладно, теперь я плачу… я знала, что не продержусь долго.
Он сел и обнял меня сзади, его губы прикасались к моему голому плечу.
«Это я виноват», - тихо сказал он, «Я попросил тебя пойти со мной, не подумав, каково это будет для тебя. Я просто… я не хотел быть один прошлой ночью… Было приятно, чувствовать кого-то рядом. Но я забыл… я НЕ МОГУ иметь кого-то для себя. Ты не можешь быть со мной, Белла, как бы я этого ни хотел».
Я напряглась и дала волю слезам. Я собиралась возразить ему, но он еще крепче обнял меня.
«Пожалуйста, не надо… просто… послушай…» - умолял он, «Не оборачивайся. Я не смогу сказать это, глядя тебе в глаза, Белла».
Я расслабилась и не двигалась, выдавив, «Говори».
Он выдохнул и сказал, «Я знаю, что мы сказали прошлой ночью, и я никогда не возьму назад эти слова, Белла. Прошла вечность с тех пор, как я хотел сказать это кому-нибудь, кроме своей дочери. Но…»
А вот и оно… Я пыталась сдержаться, но громко всё равно всхлипнула и почувствовала его губы на своей шее, и его идеальный нос зарывался в мои волосы, пока я не успокоилась. Я могла слышать, как он повторял, «Шшш… шшш….», и это немного помогло мне, но я знала, слова будут произнесены, и они разрушат меня.
Я ждала, и он перестал целовать меня. Потом он продолжил.
«Я ХОЧУ любить тебя, Белла», - сказал он, «Но я не могу. Для нас неправильно любить друг друга. Даже если это правда. У нас осталось восемь дней… и я хочу быть с тобой, Белла. Но мы больше не можем говорить, что любим друг друга. Это слишком жестоко… для нас обоих, делать вид, что у нас есть какое-то будущее. У нас его нет. Мне жаль, Белла. Мне так жаль».
Его голос сорвался на последних словах, и моё сердце разбивалось быстрее, чем я думала, оно способно. Я знала, что он скажет что-то в этом роде, но я не думала, что будет настолько больно слышать это.
«Я думала, ты говорил, что для нас не существует неправильного», - мой голос дрожал, и слёзы катились из глаз.
Он не ответил, а я боялась услышать слёзы в его голосе, если он тоже плакал.
Через минуту он заговорил, его голос был немного увереннее, и он всё еще обнимал меня.
«Сегодня ты немного повеселишься с подругами. Я всё приготовил для тебя. Отвлекись от меня и расслабься. Вечером я свожу тебя на ужин, мы можем устроить свидание. Потом ты можешь сказать мне, хочешь ли ты, чтобы я остался или нет. В любом случае, я не буду сопротивляться. Всё что ты хочешь, Белла, это то, что хочу я. Ты просто можешь сказать мне «да»… или «нет»».
Я хотела провести с ним терапию прямо сейчас, но не знала, смогу ли выдержать это в данный момент. У меня так много вопросов к нему, так много всего, что я хочу узнать… но в то же время… я не хочу знать.
Может он прав? Может мне просто нужно наслаждаться в эти последние дни с ним, проводить мои сессии и потом отпустить его. Может я не могу по-настоящему любить его спустя 5 дней. В фильме Мосты Округа Мэдисон они полюбили друг друга за 4 дня… о, Боже, я теперь ищу помощи в фильмах… отлично. Если следовать этому маршруту, мне лучше посмотреть Красотку и сделать несколько записей. Думаю, спасти Джулию Робертс было гораздо легче, чем Эдварда.
Всё, что ей нужно было сделать, это поцеловать Ричарда Гира и сесть в лимузин. Мне придётся разбираться с сукой Викторией, родителями Эдварда и со всей его психо-клиентурой, и если мне удастся пройти через всё это, тогда останется только маленькая проблемка – позаботиться о дочери Эдварда, а я всё еще ничего не знала об этой ситуации. А после всего этого, мне придётся иметь дело с разбитым сердцем Эдварда, с его пошатнувшейся самооценкой, его отвращением к себе, не говоря уже обо всех его воспоминаниях, и пытаться строить будущее и наслаждаться настоящим.
Невозможно.
Но я всё равно люблю его.
Кажется, у меня с Эдвардом есть кое-что общее. Я тоже люблю наказывать себя.
«Теперь…» - всё еще держа меня перед собой, он поднялся с кровати и повел меня к ванной, «Ты снова застрянешь в ванной, как тогда, и я снова приду спасти тебя. И мы начнём отсюда, ладно?»
Я всё еще не видела его лица, когда он слегка толкнул меня в ванную и закрыл за мной дверь.
Если бы я могла вернуть то время… только проблема в том… что я любила его уже тогда.
Я пыталась подыграть ему, но мой голос не был убедительным.
«Эдвард?» - позвала я.
«Да, Белла?» - он стоял прямо за дверью.
«Ты мне нужен», - всё, что я могла придумать, и мой голос слегка дрогнул.
И я не говорила о проклятой двери. Я знала, что он поймет меня.
После небольшой паузы, он сказал глубоким голосом, «Отойди назад, Белла», - вся радость и игривость исчезли из его голоса.
Я отошла назад, но не в душ, и дверь распахнулась, но на этот раз не ударилась в стену. И тогда я увидела его лицо, и подумала, неужели в моем лице столько же грусти и пустоты, как и в его.
Я не успела даже всхлипнуть или заплакать, а он уже был рядом со мной, обнимал меня и шептал свои «Прости», и я вцепилась в него. Я ненавидела себя за то, что вела себя так, интересно, сколько еще девушек позволяли себе влюбиться в него. Уверена, я не была первой, кто угнетал его до чёртиков, когда он пытался поддерживать веселое, беззаботное и легкое настроение.
Наконец, я потерла глаза, и Эдвард приподнял моё лицо и оставил замечательный глубокий поцелуй на моих губах.
«Давай поедим», - предложил он, стараясь говорить шутливо. Он закинул меня на плечо и понес на кухню, усадив меня на стул, он снял майку, которую я подарила ему, и аккуратно сложил её.
«Как на счет сэндвича с яйцом, беконом и сыром?» - Эдвард снова надел счастливое лицо, и я пыталась сделать то же самое, но уверена, вышло скудно.
«Ладно», - я пожала плечами.
Эдвард посмотрел на меня, словно знал, что я не была настолько хороша в искусстве заставлять поверить, и, простив меня за это, он налил мне стакан апельсинового сока и поставил его передо мной.
«Так…» - начал Эдвард, доставая продукты из холодильника, «Может быть вечером, если ты захочешь, чтобы я остался, мы снова проведем терапию?»
«Я хочу, чтобы ты остался», - заявила я во-первых, «И… теперь тебе нравится терапия? Это второй раз, когда ты просишь об этом».
«Мне понравилась твоя идея… с шарфом на глазах и всё такое…» - он отпил сока из своего стакана, «Так я чувствую себя более свободно для разговора. И с тех пор, как ты почти полностью знаешь мою историю, я могу рассказать тебе её до конца. Я бы хотел, чтобы ты знала. Теперь я верю тебе, Белла. Ты на самом деле… застряла со мной. Я увидел это, когда мы поехали на съёмки. Это многое значило для меня, знаешь…»
Он разбил пару яиц и покачал головой, словно он сказал слишком много, или что-то неправильное, но теперь кое-что еще пришло мне в голову.
«Есть кое-что, что я хотела бы сказать тебе», - ухмыльнулась я, «И я не думаю, что ты осознаешь это… но… прошлой ночью… когда Виктория хотела… порезать меня…»
«О, Боже, Белла», - Эдвард повернулся и строго посмотрел на меня, «Это напомнило мне, если ты когда-нибудь близко подойдешь к Виктории или к клубу, я клянусь, я буду таким доминирующим на твою задницу, ты не будешь знать, чего ожидать. Теперь обещай, что не сделаешь этого.»
«Я пообещаю, что близко не подойду к Виктории, как на счет этого?» - предложила я.
«В любом случае, твои обещания ни к чему хорошему не приводят», - пошутил он, «Ты еще обещала не влюбляться в меня, и не сдержала слово».
«Ну так вот…» - встряла я, слегка раздраженно, «Прошлой ночью ты встал против неё. Ты сказал, если это попытается сделать это, тебе придется остановить её. И она отступила. Ты ПОНЯЛ это?»
Он выглядел немного странно, и я не могла понять, о чем он думает, но потом он сказал, «Я думаю, она не хотела. Чтобы всё зашло так далеко. Она могла схватить нож инстинктивно. Она держит его там на случай, если кто-то вломится внутрь. Ты для неё клиент, на самом деле она не хотела ранить тебя, Белла. Она была злая. Думаю, я успокоил её.»
«Не преуменьшай, Эдвард», - сказала я, когда он повернулся ко мне своей удивительной спиной и готовил яйца и бекон, «Главное, что ты встал против неё. И она… послушала тебя. Разве ты не видишь, насколько это важно?»
«Да, это очень важно», - сказал он без эмоций, «Я всё еще её раб, и у тебя всё еще есть твоё лицо… это чудо».
«Ugh, иногда ты такой придурок!» - я нахмурилась на его спину, и он усмехнулся, «И это еще одна вещь, про которую я хотела сказать. Всё это рабство. Ты не можешь быть её рабом, Эдвард. Линкольн освободил рабов в 1800-ых».
«Белла… ты много чего не знаешь», - Эдвард повернулся и посмотрел мне в глаза, «Но она… владеет мной. Для Виктории это гораздо больше.»
«Ну, тогда расскажи мне об этом», - я отпила немного сока, «Ты рассказал про бандитов, и что Виктория заплатила им, и потом она сказала, что ты принадлежишь ей. Но это не значит, что это правда, разве нет?»
«Здесь гораздо больше», - Эдвард повернулся ко мне, поставил передо мной тарелку с сандвичем, и сел напротив меня, «Если бы я был ей должен, было бы по-другому. Я давным давно заплатил ей те деньги, которые она отдала за меня, но… после ночи, когда я сделал это… разобрался с ней, в клуб пришли какие-то мужчины вместе с Викторией. Они заставили меня пройти какой-то странный ритуал, я думал это какая-то сексуальная игра для Виктории. Я подписал контракт. Они взяли немного моей крови. Это было странно, но я сделал это. Я просто сделал это».
«Это всё еще ничего не значит…»
«Семья Виктории – эти мужчины – сказали мне, что если я попытаюсь уйти или начну что-нибудь, они смогут использовать мою кровь, чтобы привязать меня к любому убийству или изнасилованию. У Виктории большая семья. Не знаю, почему они заботятся о том, чтобы я остался с ней, но они были серьёзны. Они даже угрожали моей дочери. Так что я её раб. Я не могу УЙТИ», - отчаянно сказал он.
«Почему ты согласился на всё это?» - я была сбита с толку.
«Или так, или меня бы убили те бандиты. Мне тогда было не до разговоров. Моей дочери нужны деньги, Белла. Моей дочери нужно очень много денег. Вот почему я остался с Викторией. Ничто другое не удержало бы меня там. Они знали, что делают. Я ПРИНАДЛЕЖУ им.»
Меня затошнило, когда он так просто рассказал мне об этом, и часть меня сказала, забудь об этом, это безнадёжно, но другие 99% меня решили продолжать бороться за него, не важно насколько невозможным это казалось.
«Почему они должны были делать это?» - спросила я, не понимая.
«Я не знаю», - Эдвард пожал плечами, «Эммет не принадлежит им, так же и Джаспер. Джаспер только танцор, он не спит с клиентами. Но Эммет спит. Хотя Виктория не владеет им, он может уйти, если захочет. Насколько я знаю, только я принадлежу ей».
«Эдвард…» - вздохнула я, откусывая сандвич, «Ты на самом деле надёжно закрылся в этом мире. Но я найду выход для тебя».
Он улыбнулся, чуть не засмеявшись надо мной со ртом, полным еды.
«О, ну конечно», - усмехнулся он.
«Да, конечно», - заявила я, сурово посмотрев на него и откусив огромный кусок.
«Ну тогда, это должно занять тебя на следующие восемь дней», - он продолжал хихикать, «Половина наших дней всё ещё занята умопомрачительными сексуальными играми, так что на самом деле у тебя вообще-то только четыре дня».
«Я серьёзно, Эдвард», - нахмурилась я, «Я твой друг, и я найду для тебя выход».
«Белла…» - сказал он серьёзно, «НЕ ДЕЛАЙ ничего. Если что-то случится, и моя дочь пострадает… мы больше НЕ БУДЕМ друзьями».
«Я не глупая, Эдвард», - сказала я, стараясь игнорировать его последние слова и страх, который они вызвали в моем сердце, «Я никогда не сделаю ничего, что подвергнет опасности твою дочь. Я только придумаю, как освободить тебя, это всё. И ты не сможешь остановить меня».
«Хорошо», - Эдвард слегка расслабился, «Только не связывайся с Викторией. Я серьёзно».
«Я не буду», - согласилась я, «Эй, Эдвард, этот сандвич охренительно вкусный. Может ты сможешь работать поваром».
Я шутила и хотела увидеть, как он смеётся или улыбается. И я увидела. Он засмеялся, качая головой, и бормотал что-то на счет сумасшествия.
Эй, я студентка колледжа. Я могу придумать что-нибудь. Ага, точно.
Когда мы заканчивали завтракать, я спросила, что он будет делать сегодня, пока меня не будет.
«Мне нужно заняться уборкой в Огне», - сказал он, не моргнув, «Ничего особенного, я буду там один весь день, там нужно кое-что покрасить и отремонтировать внизу».
«В темнице?» - спросила я, не подумав.
«Да», - сказал он, оскалившись, «Нужно смазать оборудование». [оборудование, мать его…]
«Твоя комната там, в темнице?» - продолжала я.
Он прищурил глаза на меня, и я добавила, «Эммет сказал… у тебя есть комната».
«Это хорошая комната», - сказал он, словно защищаясь, «И нет, она отдельно от темницы, хотя я провел много ночей там, если ты об этом».
«Эдвард…», - я закрыла глаза и потом посмотрела на него, «Если я найду выход для тебя и твоей дочери… ты уйдешь от неё?»
Он улыбнулся сначала себе и потом мне.
«Если каким-то чудом, кто-то найдет выход для моей дочери… то да, я уйду», - признался он и добавил, «Но Белла… нет выхода. Я позволю тебе подумать над этим, если хочешь, но… я думал об этом миллиарды раз. И я сделал вывод. Нет выхода. Точка. Поверь мне. Не трать время. Давай просто наслаждаться нашим временем. Я не часто провожу две недели с ангелом. Может я эгоистичен, но я хочу провести с тобой каждую секунду. Потому что это всё, что у нас есть. Ты понимаешь?»
Я не хотела говорить и услышать, как мой голос дрожит, поэтому просто кивнула. Я снова думала о Мостах Округа Мэдисон, когда у них было только четыре дня, и она больше никогда не слышала о нем, пока он не умер, и она получила все его вещи в ящике. Я могла представить себя 90-летней старушкой, когда я достану из коробки его майку, которую купила ему, и умру внутри.
«Я помою посуду…» - он наклонился вперед и с улыбкой поцеловал меня, «А ты иди в душ и одевайся, чтобы пойти за покупками».
Я захныкала, «Я ненавижу шоппинг».
«Иди», - сказал он… и я пошла, неохотно, без желания.

EPOV

Когда я услышал, что Белла в душе, я мог спокойно позвонить.
Я закрыл глаза, слушая гудки, и затем трубку подняли, и он ответил, «Алло?»
«Привет Бен», - я пытался говорить радостно, мне на самом деле было приятно слышать старика.
«Эдвард!» - он был доволен слышать меня, «Как дела, парень?»
«Хорошо, хорошо», - сказал я, положив сковородку в раковину, «Я вас не разбудил?»
«Нет, нет, ты шутишь?» - фыркнул Бен, «Этот маленький сгусток энергии просыпается каждый день на рассвете!»
Я улыбнулся, представив её, и немного посмеялся с Беном.
«Хочешь поговорить с ней?» - спросил он.
«Не сейчас, Бен», - сказал я, «Я просто хотел сказать, что не смогу сегодня позвонить в 3. У меня важная встреча. Так что… может вечером, или завтра?»
«Подожди, Эдвард», - Бен звучал более серьёзно, и я услышал, как закрылась дверь рядом с ним, когда он зашел в комнату.
Вот черт.
Потом он снова заговорил.
«Эдвард… сынок, что происходит?» - в его голосе было беспокойство, но не осуждение, «Ты всё еще… работаешь в этом месте?»
«Да, а что?» - спросил я, в моем голосе можно было услышать панику, «Больница всё еще получает деньги, верно?»
«О, да, Эдвард, да, успокойся», - заверил он, «Всё всегда заплачено, и ты знаешь, я благодарен тебе больше, чем могу сказать… но… мне так плохо от этого, сын. Не работай там больше. Слушай, я пришлю тебе билет. Ты приедешь и будешь жить с нами. Мы придумаем что-нибудь. Мы можем взять кредит, или обратиться в центр поддержки… и…»
«Нет, Бен…» - сказал я, и меня убивали эти слова. Я бы хотел жить рядом с дочерью, но уже слишком поздно. Я не могу бросить Викторию. Они причинят боль Кэти, и я лучше умру, чем буду постоянно переживать об этом. А Виктория точно знает, где живет Кэти.
«Эдвард, послушай, поговори со мной», - сказал он, «Ты зовешь меня Бен, но я и твой отец тоже. Ты и Кэти – единственная семья, что осталась у нас. Мы не хотим, чтобы ты занимался это фигнёй. Приезжай домой. Кэти скучает по тебе, сынок».
Я больше не мог слушать это. Он убивал меня. Было бы не так больно, если бы с меня сдирали кожу.
«Мне пора идти, Бен», - я старался говорить уверенно, «Я позвоню завтра. Пока».
Я положил трубку до того, как снова услышал его голос, пытаясь прогнать из глаз слёзы. Я загремел посудой в раковине, пытаясь избавиться от мыслей о том, как моя малышка скучает по мне и плачет.
Слава Богу, Белла проводит много времени в душе. Когда она вышла из ванной, я пришел в себя, вся посуда вымыта и стоит на сушилке.
Я пошел в душ следующий, жалея, что так расстроился после разговора с Беном. Я мог бы проскользнуть к Белле, пока она купалась, и немного повеселиться. Но потом вспомнил прошлую ночь, ну, точнее, несколько часов ранее на крыше, и подумал, что наверно лучше дать ей какое-то время передохнуть.
Я ненавидел находиться на расстоянии от Беллы, и пока этого на самом деле не случалось, но она сказала, что любит меня. Гигантская часть меня хотела кричать об этом с каждой крыши и праздновать. Но это усложняло мою проблему. Одно дело, когда больно только мне, но теперь ей тоже будет больно. Любовь такая жестокая.
И теперь она хочет каким-то образом найти выход из моей жизни. Удачи. Я причиняю боль всем, кто любит меня. Таня, Кэти, теперь Белла.
Наверно мне надо было уже отдать себя Рэйвен, в любом случае, меня ждёт это в будущем. Может однажды мне повезёт, и она наконец убьёт меня. Сладкая, спокойная смерть…
Мне было разрешено одеть майку и джинсы, когда пришли подруги Беллы. Они тепло поздоровались со мной и обняли меня, когда я впустил их в квартиру. Я тихонько отдал Розали конверт с деньгами для шоппинга, пока Белла разговаривала с Элис.
Элис отдала Белле её блокнот, и проинформировала её, что ей запрещено пить вместе с ними в публичных местах. Элис на самом деле начала мне нравиться.
Эммет и Джаспер согласились встретиться с ними, это было что-то вроде непреднамеренного свидания для всех них. Я подумал, что если они пару дней повстречаются, это будет хорошо. Не часто Эммету и Джасперу выпадает шанс потусоваться с девчонками, без временных рамок, просто, для веселья. Они не жаловались на то, что я дал их номера девочкам, так что думаю, я прав.
Я бы хотел пойти с ними, но подписался на пытку сегодня.
Элис собиралась вести машину, и они сказали, что вернутся около 7 часов вечера. Белле это не понравилось, но она всё равно охотно согласилась.
Перед тем как они ушли, я попросил минутку наедине с Беллой. Розали и Элис усмехнулись друг другу и сказали, что будут ждать у машины.
«Белла…» - начал я, взяв её за руки, «Я хочу кое-что сказать. Прошлой ночью я очень сильно испугался за тебя, и некоторые вещи сказал неправильно. Прости, что я назвал тебя глупой. Вступиться за меня перед Викторией, как это сделала ты… для этого необходима смелость, и я знаю, ты поступила так, потому что заботишься обо мне. Ты не знаешь, насколько это важно для меня, Белла, так что… спасибо за это. Никогда больше так не делай, но всё равно, спасибо».
Она улыбнулась, в её глазах блестели слёзы, и ответила, «Без проблем».
«И мне жаль, что я сказал, что мы не будем друзьями, если твои действия причинят боль моей дочери. Это было паршиво. Я просто… переживаю за всё, что касается её. Мы ВСЕГДА будем друзьями, Белла. Даже когда наше время выйдет, я всегда буду считать себя своим другом. Я знаю, ты не сделаешь ничего, что ранит нас.»
«Спасибо», - еще больше слёз в глазах, и я улыбнулся её идеальному лицу.
«Мы в порядке?» - спросил я.
Она кивнула и улыбнулась, быстро вытирая слезу, «Ага, мы в порядке».
«Прости», - я взял в руки её лицо и поцеловал мокрое место, где скатилась слеза, и потом прикоснулся губами к каждому сантиметру её лица, «Я не хочу заставлять тебя плакать. Кажется, кто-то из нас постоянно плачет. Нам нужно сконцентрироваться на веселье в следующие дни. Хорошо?»
Это заставило её улыбнуться, и она сказала, «Хорошо. Но я всё равно найду выход для тебя».
«Ладно», - улыбнулся я, восхищаясь её стойкостью, «Думаю, мы сможем совместить всё это. Иди повеселись, и увидимся вечером».
«Ладно».
«Можно мне поцелуй?» - спросил я, нос к носу с ней.
Она кивнула, и я шире улыбнулся, поцеловав её восхитительные блестящие губы, прикасаясь к ним языком, пробуя её на вкус. Мы вцепились друг в друга, и хоть я и не мог этого сказать, я знал, что люблю её… всегда буду любить, даже если никогда больше не увижу её. Она слегка захныкала, словно не могла поцеловать меня достаточно сильно.
Мы еще даже не закончили целоваться, но уже это было настолько мощно, что я мог смело встретить то, что ждет меня сегодня. Мне нужна сила… и теперь она у меня есть. У меня есть любовь, несмотря на то, что её не должно быть. Было такое ощущение, что только от прикосновения её губ, у меня появилась очень толстая кожа.
Наконец, она разорвала поцелуй и потерлась своим маленьким носом о мой, пока я исступленно смотрел на неё, словно приняв наркотик.
«Купи много извращенных штучек», - я сильно ударил её по заднице, вырвав её из тумана, и она закричала, потирая задницу, пока я держал для неё дверь.
«Пока, Дьявол», - обозвала она меня, медленно выходя за дверь.
«Пока, Богиня Крыш», - она игриво ударила меня по руке и пошла к лестнице, смеясь на ходу, и наконец исчезая из виду.

Теперь пора увидеться с Рэйвен. Дерьмо.

НЕБОСКРЁБ

от автора:
**ВНИМАНИЕ** ЭТО СЦЕНА С РЭЙВЕН ! ВАМ МОЖЕТ БЫТЬ ТЯЖЕЛО ЧИТАТЬ ЭТО, БОГ ЗНАЕТ, ЭТО БЫЛО ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ ТЯЖЕЛО ПИСАТЬ!!

Когда ты приезжаешь к Рэйвен, сначала ты попадаешь к воротам. Когда бы я не приехал, ворота всегда широко раскрыты, но я уверен, когда Папочка Рэйвен дома, они всегда закрыты, и ты должен сначала позвонить и представить себя.
Я заехал во двор. Да, чтобы добраться до Рэйвен, тебе нужна машина. Это очень далеко, в центре леса. Я привык частенько бывать здесь в лесу, а не в доме, скорее всего так будет и сегодня, на улице приятно и тепло, но может и нет. Рэйвен любит выводить меня наружу, когда холодно и пасмурно, таким образом больше мучений.
Я вёл машину по извилистой цементной тропинке, с западной стороны дома, проезжая пустынные теннисные корты и бассейны. Я никогда не видел здесь никого, когда приезжал, кроме охранника/ассистента Рэйвен.
Он был вышибалой в каком-то нью-йоркском клубе, понравился Рэйвен, и она наняла его. У него были короткие русые волосы, он любил носить дорогие костюмы от Армани, которые скрывали его мускулы, но пару раз, когда Рэйвен просила его помочь, пока играла со мной, он всегда был в шортах и обнажал мышцы.
Он бы никогда не сделал со мной ничего гомосексуального, он только бил меня в живот, держал мою голову под водой, поднимал или опускал меня, если она просила, и всё в таком духе. Он всегда вёл себя, как мой друг, улыбался и говорил, извини, она босс. Его зовут Дилан, что всегда заставляет меня смеяться, из-за 90210 [сериал?..]
Я припарковался на своем обычном месте, рядом с входом на кухню, положил ключи в карман джинс и подошел к двери. Каждый раз, еще до того как я постучусь, Дилан был здесь, чтобы впустить меня внутрь.
«Эдвард», - он широко улыбнулся, и я улыбнулся в ответ, пожимая ему руку, «Приятно видеть тебя снова. Заходи».
«Спасибо, Дилан», - я держал улыбку, но она слегка померкла, когда я вошел в кухню, руки за спиной, в ожидании инструкций.
«Как всегда, она хочет увидеть тебя перед тем как идти вниз», - небрежно сказал Дилан, словно рассказывал водопроводчику, что нужно делать, «Обычная поза, рядом с лестницей в спальню. Может я увижу тебя позже, если она прикажет, но в основном сегодня только ты и она».
Иногда Рэйвен разрешала своим подружкам поиграть со мной, но, видимо, не сегодня. Думаю, сегодня особенный день, раз уж прошло шесть месяцев с тех пор как мы виделись. И с тех пор, как она чуть не убила меня.
«Спасибо, Дилан», - снова сказал я и посмотрел ему в глаза, он кивнул и вышел из кухни.
Я снял майку, положил её на стол, не сложив, потом кеды, носки, джинсы и нижнее бельё, всё это присоединилось к майке.
И я медленно вышел из кухни, вниз по коридору, точно зная, куда идти. Наконец я дошел до черного мраморного пола, у начала белой лестницы, и опустился на колени, руки сзади, спина прямая. Несобранность и сутулость запрещены. Но мои глаза должны смотреть вниз. Зрительный контакт непозволителен, если не приказан.
Я сидел довольно долго, не двигаясь, моё лицо расслабленно, без эмоций, словно бы я вещь, а не человек… игрушка в ожидании использования.
В моей голове вспыхивали воспоминания нашей последней встречи с Рэйвен, но я старался заблокировать их, жаль, что я не мог стереть их. Виктория сказала, что позвонит в 5, и если я не освобожусь к тому времени, она свяжется с Рэйвен. Но это было до того, как Белла атаковала её. А в прошлый раз она оставила меня здесь на три дня, и тогда она не была зла на меня.

Я в такой жопе.

Её дверь открылась, и я мгновенно напрягся, но сразу же расслабился. Моё тело было достаточно умным, чтобы напрячься, но мой мозг приказал снять напряжение.
Мне не нужно было смотреть вверх, я видел её в своих мыслях. Рэйвен наверно одного возраста со мной, может ей 28, она очень красива внешне. Светлая кремовая кожа, длинные черные волосы, которые она никогда в своей жизни не обрезала, шелковистые и блестящие, обычно собраны в тугую косу, которая достаёт ниже её задницы, чёлка на лбу. Яркие голубые глаза, почти бирюзового цвета, настолько необычные и притягательные, что она легко могла удержать взглядом любого мужчину. Её губы всегда ярко-красные, блестящие, полные, словно лепестки розы. Её тело стройное и подтянутое, не слишком накачанное, но сильное, хотя и женственное. Она никогда не была полностью обнажена передо мной. На наши игры она обычно одевала кожу или латекс.
Так и сегодня. На ней был черный кожаный корсет, её обнаженная грудь виднеется над ним, на шее плотно сидит кожаный ошейник, на нем не было колец, это значит, что она владелец, а не раб. Между её ног был маленький треугольник кожи, стринги, не скрывающие её задницу, кожаные ботфорты завершали её наряд Госпожи.
Медленно и бесшумно она спустилась по ступенькам, держа в руках наполовину полный бокал вина, который она поставила на закруглённые плоские перила.
Она улыбалась мне, когда её руки проскользнули под мой подбородок и подняли моё лицо. Однажды я провалился на этом. Я посмотрел ей в глаза, когда она так сделала, и был строго наказан. На этот раз я закрыл глаза.
«Хороший мальчик», - нежно промурчала она, гладя пальцами мой лоб, щеки и губы.
Я не ответил. Мне еще не разрешили говорить. С Рэйвен всё было чётко.
«Мммм… Эдвард… Я так скучала по тебе…» - её голос был глубоким и искренним, «Никто не страдает так сладко, как ты».
«Ты очень красивый…» - сказала она, я держал лицо на месте, глаза закрыты, хотя она отпустила меня и обходила вокруг.
«Даже твоя задница более мускулистая, чем была…» - прокомментировала она, снова став напротив меня, проводя ногтем по моему подбородку, «И ты всё еще помнишь мои правила… такой хороший мальчик».
«Открой глаза», - приказала она, и я подчинился, глядя на её фарфоровое лицо.
«О, Боже…» - улыбнулась она, проводя пальцами по моим бровям, «Я забыла, насколько они прекрасны… такие печальные и невинные… цвета райского леса».
«Ты скучал по мне?» - она запустила руки в мои волосы, добавив, «Ты можешь ответить без слов».
Я медленно кивнул, глядя ей в глаза.
«Тогда почему ты не улыбаешься?» - она провела пальцами по моим губам, «Ты можешь».
Я смастерил лучшую улыбку, и она улыбнулась в ответ.
«Моё милое домашнее животное…» - прошептала она, наклонившись ко мне, «Ты можешь показать».
Это значит, что я могу показать ей свою любовь или привязанность, как бы она это ни называла.
Словно я не мог дышать без её поцелуя, я открыл губы и грубо накинулся на неё, быстро пуская вход язык, я застонал, мои руки всё еще за спиной. Словно я был её собакой, которая давно не видела хозяйку, и атаковала её, умирая без любви. Так ей это нравится.
Какое-то время она целовала меня в ответ, и затем наконец застонала, «Ммммм….» - и отстранилась от меня. Я не мог остановиться, пока не приказано, так что когда она выпрямилась, я продолжал целовать её талию, затянутую в кожаный корсет, используя ту же энергию, с которой я целовал её губы.
«Прекрати», - она отпихнула мой лицо, и я снова опустил глаза, слегка задыхаясь.
Она подошла к перилам и взяла свой бокал, слегка отпив из него, и уставилась на меня.
Затем, подойдя ко мне, она постучала меня по подбородку, поднимая его, и поднесла бокал к моим губам, «Пей», - сказала она.
Я сделал глоток, но она убрала стакан и выплеснула остаток вина мне в лицо.
«Плохой мальчик, посмотри, что ты наделал», - улыбнулась она, «И ты разлил на пол. Это очень дорогое вино. Приберись».
Я наклонился и слизал вино с мраморного пола. Затем я снова сел на колени, руки за спиной, глаза смотрят вниз.
«Говори», - потребовала она, встав за моей спиной.
«Мне жаль, Рэйвен. Пожалуйста, прости меня», - я заставил свой голос звучать виновато, она ненавидит, когда я говорю, как робот. Она любит слышать страх, и сожаление, и мольбу.
«Я подумаю об этом», - она схватила меня за волосы на затылке, «Но я знаю, ты не хочешь прощения, без наказания, не так ли?»
«Да, Рэйвен», - мягко ответил я.
«Сладкий, прелестный зверёк…» - она отпустила мои волосы, «У меня для тебя новые игрушки. Ты помнишь, как… ползти».
Я встал на четвереньки и пополз к её подвалу, слыша стук её каблуков прямо за мной.
Спустившись вниз, в тускло освещенный подвал, я снова сел на колени, и опустил глаза.
Дилан был здесь, в джинсах и майке, приготавливал вещи, пока я терпеливо ждал.
«Я запланировала много забавного для нас на сегодня, Эдвард», - начала она довольным голосом, «Но, во-первых, Виктория заставила меня пообещать две вещи. Первое, убедиться в этот раз, что ты получаешь много воды. Думаю, в прошлый раз я давала тебе недостаточно. Так что открывай рот».
Дилан что-то передал ей, когда я открыл рот. Он наклонил назад мою голову, положив свою руку на мой лоб, она ввела маленькую короткую трубку мне в рот и запихнула её так, что она чуть не касалась моего горла.
Я начал непроизвольно дёргаться и отклоняться.
«Шшш, шшш, шшшш… расслабься… вот так, на месте, Дилан», - сказала она мне и потом Дилану.
Трубка была твёрдой, пластиковой, лежала на корне моего языка, Рэйвен начала заклеивать скотчем мой рот, чтобы закрепить её, и Дилан сильнее наклонил назад мою голову. Я закрыл глаза и прекратил сопротивляться, и спустя 10 минут, мой рот был полностью заклеен, и на другом конце трубки находилась среднего размера воронка.
«Хороший мальчик», - Рэйвен погладила меня по голове, Дилан отпустил меня и отошел, «Давай испытаем это».
Она подняла воронку над моей головой, и Дилан открыл и передал ей бутылку с водой, и мои глаза раскрылись немного шире.
«Мы начнем с небольшого количества, чтобы ты смог привыкнуть», - заявила она, наливая немного воды в воронку. Вода полилась по трубке, и прежде чем я успел понять, она была в моем горле, и оно отказывалось глотать, и я зажмурил глаза.
«Глотай, Эдвард», - Рэйвен погладила мою шею, и я проглотил против воли, слегка захлебнувшись при вдохе.
«Тебе придется потренироваться с этим», - сказала Рэйвен и налила еще воды.
После восьмого или девятого раза, я научился сглатывать по чуть-чуть, быстрыми глотками, открывая горло и закрывая, открывая, закрывая. Это было ужасно, и я не мог дышать или даже ощутить вкус воды, но я мог вынести это. Это было так, словно я тонул, и чтобы выплыть нужно было глотать… и потом Рэйвен снова наливала воду.
После того, как она залила в меня пару бутылок, она продолжала держать воронку у моих губ и объявила, «Вторая вещь, которую я пообещала Виктории… чтобы ты был охлаждён. Были кое-какие жалобы по поводу того, что бедному малышу было очень жарко здесь».
Дилан начал двигать длинную прямоугольную штуку, и я увидел, что это был гигантский кусок льда, под ним лежали веревки.
«Ложись, Эдвард», - приказала она, «Сначала на спину».
Я сделал, как было сказано, воронка над моей головой, пристёгнута к цепочке на стене. Когда моя задница и спина прикоснулись ко льду, я услышал свой приглушенный, сдавленный стон от дискомфорта, но его проигнорировали.
Дилан и Рэйвен стали по бокам от меня и начали искусно связывать мои запястья веревками, так что мои руки полностью прикасались у холодной, гладкой поверхности.
«Сегодня тебе не будет жарко, я гарантирую», - прокомментировала Рэйвен, моё тело уже начало дрожать.
Потом мне привязали лодыжки, мои ноги сгибались в коленях там, где заканчивался лёд, но не доставали до пола.
«Я слышала, что ты был плохим мальчиком, Эдвард», - Рэйвен посмотрела на меня вниз, беспомощного и дрожащего, «Виктория сказала мне, измотать тебя сегодня».
Я старался не издавать никаких звуков, но я тяжело дышал, и моё тело не прекращало сотрясаться.
«Еще воды, Дилан», - сказала она, и он открыл еще одну бутылку и начал заливать воду в воронку над моей головой.
Всё, что я мог сказать, это, - «Ммм – нннннффффф…», - перед тем, как вода снова была в моем горле. Это было еще страшнее и еще невозможнее, лежа на спине.
Во время этого, Рэйвен продолжала говорить, «Вся эта красивая плоть…» - она гладила мою грудь и шею, пока я глотал, снова и снова, надеясь, что в следующий глоток будет воздух, а не вода.
«Давай, Эдвард, поднимай член», - потребовала она, и я вздрогнул, стараясь глотать воду, и в то же время возбудиться.
Слава Богу, он встал, и я услышал Рэйвен, она опускалась на колени у моих ног.
«О, да, посмотри на этот великолепный твердый член…» - похвалила она и полностью взяла его в свой рот, она грубо сосала и дёргала его в руке, другой рукой она резко схватила меня за яйца.
И в этот момент я вдохнул воздух, и громко застонал, быстро взглянув на неё, она лизала, и дёргала, и сосала с закрытыми глазами, наслаждаясь этим. Затем в моем горле снова была вода, и я чуть не захлебнулся, резко перевел взгляд на Дилана, он заливал еще больше воды в воронку.
«Ннннннннн…..» - протестовал я, глотая снова, моля о воздухе и перерыве.
Через несколько минут, мой член был влажный и твердый как камень, и Рэйвен сказала, что купила подарок для меня.
«Это клетка для члена», - объявила она, показывая мне длинную металлическую штуку, с множеством тоненьких прутьев, «Ты когда-нибудь видел такое?»
Я видел, но всё равно помотал головой. Дилан прекратил лить воду, мои руки и ноги сильно дрожали. Я был полон холодной воды и лежал на куске льда, в этом не было ничего хорошего. Но я знал, что это ничто, она еще даже не начала.
Клетки для члена очень маленькие и узкие, полностью заключают в себя твой член. Когда ты возбуждён, это чистый ад.
«Такой невинный…» - Рэйвен потрясла головой, открыла клетку и начала засовывать в неё мой налитый кровью член, и я начал рычать и стонать от боли, «Бедный маленький зверёк…»
Спустя вечность она закончила, и я закричал, головка была зажата между двумя зубцами, и вся длина моего члена пульсировала в чрезвычайно маленькой темнице.
«Вот так, мой сладкий…» - она облизала головку через прутья, что заставило меня снова закричать.
«Дилан, принеси, пожалуйста, иглы», - небрежно сказала она, и я закрыл глаза, стараясь мысленно подготовиться к этому. Рэйвен любит иглы. Они стерилизованы, три или четыре сантиметра в длину, с зелеными пластиковыми кончиками, чтобы Дом [доминирующий] мог воткнуть их до конца.
Мой мозг быстро работал, находя в мыслях лицо Тани. Она плакала из-за моих жестоких слов, и в этот момент я почувствовал, как острый кончик вонзается в головку моего члена и медленно проходит сквозь неё, пока не высовывается на стороне.
Я взревел, зарычал, моя грудь опускалась и поднималась в агонии. Я хотел кричать – Пожалуйста, хватит, не нужно! Но я не мог сделать этого. Только когда мне разрешат умолять… и это время придёт не скоро.
«Такой храбрый…» - Рэйвен взяла еще одну иголку и повторила действия, как с первой.
Я рычал и задыхался, зажмурив глаза, так что я мог видеть лицо Тани, как я причинял ей боль снова и снова в моих мыслях. Так мне было легче переносить иглы, зная, что за каждый раз, когда я ранил Таню, я был ранен в ответ.
С иглами было только начало, и я знал это, чувствуя третью иголку. Рэйвен любила колоть меня повсюду – грудь, соски, лицо, задница. Однажды она сшила мои губы, и Виктория чуть с ума не сошла от злости, потому что мои губы болели и были никуда не годными три дня после этого.
«Тебе не жарко, любовь моя?» - спросила Рэйвен сахарно-сладким голосом.
Я энергично закивал и почувствовал иглу, пронзающую мои яйца, до конца. Эта не выглядывала с другой стороны. Мои кулаки были крепко сжаты по бокам от меня, пока она продолжала, переживая за меня столько же, сколько мастер по маникюру переживает за своего клиента.
Рэйвен не торопилась, наслаждаясь своим временем; вскоре мои соски были проколоты по кругу, мой член и яйца были тщательно утыканы иглами через прутья клетки.
Теперь она сидит на моей груди, я чувствую её теплую обнаженную задницу на своей холодной коже, и она держала в руке еще одну иглу, уставившись на моё лицо.
«Наслаждаешься, Эдвард?» - улыбнулась она.
Я кивнул.
«Еще не хочешь пИсать?»
Я помотал головой, не желая даже думать о том, как это будет унизительно.
«Еще воды, Дилан», - сказала она, и я чуть не заорал. Вместо этого я застонал, протестуя, когда Дилан ушел за бутылкой.
«Ты хотел воды, любовь моя», - напомнила Рэйвен, отвечая на мои стоны, и когда вода полилась в воронку, Рэйвен воткнула иглу мне в щеку.

***

УДАР!!

УДАР!!!!

УДАР!!!

Хлыст с одним хвостиком – настоящая сука. Я могу перенести разные хлысты, но с одним хвостиком самый херовый. Теперь я стоял на коленях на куске льда, руки над головой связаны веревкой. Воронку убрали из моего рта, и мой живот болезненно раздулся от такого количество воды, плескающейся внутри, пока меня избивали.
Моя спина болела и была влажной, моя задница пульсировала от ударов. Обычно, на мне нельзя было оставлять следов, когда я работал еще с одним клиентом, но я уверен, после того, как Белла напала на Викторию, ей было плевать, увидит ли Белла всё это, когда я вернусь домой сегодня. Возможно, это сообщение от Виктории Белле – вот, что случается, когда ты сражаешься со мной.
Блядь, как я объясню это?
Белла, на меня напал гризли, когда я шел домой из клуба…

УДАР !!

Я немного выгнулся вверх и слегка захныкал, слишком слабый, чтобы кричать. Рэйвен не затыкала мне рот во время этого – она хотела слышать мои крики… и я кричал. Теперь я был просто избитым мясом, принимая это, не сопротивляясь.
«Повернись», -- потребовала она, и я застонал, поворачиваясь к ней на коленях.
«Еще не хочешь пИсать?» - спросила она, глядя на иглы в моем теле.
Я солгал, помотав головой «нет».
«Ты не сможешь терпеть вечно, щеночек», - ухмыльнулась она, «И тебе лучше не натворить дел… я сильно разозлюсь на тебя».
Она ударила меня по груди, украшая меня теперь и спереди, и я закричал, задыхаясь и потея, когда она атаковала свежую плоть.
Когда с хлыстом было покончено, Рэйвен сказала Дилану разбудить меня. Я был измотан и слаб, где-то за моей спиной он поворачивал кран. Брандспойт… через несколько секунд холодная вода из садового шланга ударила меня спереди по израненной коже, и я заорал от ощущения, не говоря уже о том, что сильно хотел в туалет.
Дилан продолжал поливать меня, и через несколько минут, я снова смог сконцентрироваться на том, что происходит вокруг меня, я был более насторожен.
И мне срочно нужно было пописать.
«Рэйвен…» - сказал я без разрешения, надеясь, что меня не сильно накажут за это.
Дилан выключил воду, и Рэйвен спросила, «Да, мой зверёк?»
Я закрыл глаза и заставил себя произнести, «Можно мне, пожалуйста, пописать?» - никто из них не засмеялся.
«Хороший мальчик», - похвалила она, «Дай мне свой член».
Я вздрогнул и повернулся к ней, она держала в руках длинный пластиковый контейнер. Она взяла в руки мой член и засунула его внутрь, сказав, «Можешь писать, милый».
Я взглянул на Дилана, он не смотрел на меня, что-то делал с маленькой собачьей будкой в углу.
Я проглотил свою гордость и позволил себе расслабиться, ненавидя это. Рэйвен не дает мне даже пописать по-человечески, не позволяла мне даже держать себя. Это было бесконечно унизительно.
«Очень хорошо, любимый», - сказала Рэйвен, когда я закончил, и убрала контейнер, «Ты можешь показать».
Она встала на лёд рядом со мной и снова наклонилась, позволяя мне свирепо поцеловать её. Когда она выпрямилась, я продолжал целовать её тело, где только мог достать, и она не остановила меня на этот раз, запустив пальцы в мои волосы.
«Я думаю, малышу нужно немного отдохнуть», - сказала она Дилану; я проигнорировал это, целуя внутреннюю сторону её бедра.
«Прошло уже пару часов», - дружественно сказал Дилан.
«Да», - Рэйвен указала пальцем на другое бедро, и я начал целовать его.
«Пойдем в постель, милый», - сказала она, и Дилан разрезал веревки, стоя за моей спиной, и мои руки беспомощно упали вниз.
Рэйвен помогла мне встать со льда и повела меня черному деревянному ящику рядом со стеной. Она открыла его спереди, внутри лежал тонкий плед. Это моя постель.
«Заползай и ложись, малыш», - она снова погладила меня по волосам, и я заполз внутрь и скрутился клубочком, чтобы поместиться в ящике.
«Хороший мальчик», - Рэйвен положила руку на мои глаза, закрывая их. «Поспи немного».
Она закрыла ящик, снаружи щелкнул замок, и над моей головой в правом углу раскрылось маленькое круглое окошко.
Блядь, как же болит тело. Оно дрожит, и я не могу остановить это. Так холодно. Успокойся, дыши, закрой глаза. Забудь где ты. Теперь ты с Беллой. Белла обнимает меня. Нам тепло под одеялами в её постели. Да. Хорошо.
Рэйвен была довольно милой сегодня, может она чувствовала вину за прошлый раз, и пыталась как-то исправить это. Но всё равно, её настроение может измениться в любой момент. А у меня еще три часа. Как минимум.

НЕБОСКРЁБ

EPOV

Я бежал… перепрыгивая пожарные шланги, я мчался к своему дому. Даже коп, который попросил меня пойти с ним, остался далеко позади. Я всегда быстро бегал.
Прозвучал взрыв, и низ здания исчез в языках пламени.
«СЭР, ВЕРНИТЕСЬ СЕЙЧАС ЖЕ!!», раздался голос сзади, но я проигнорировал его.
И потом я врезался в стену. Точнее, не совсем в стену, а в огромного пожарного, который стоял у пожарной машины, на нем была каска, и он держал в руках рацию. Он был пожилым, но не слабым стариком. Наверно начальник пожарной охраны. И он не давал мне пройти к моему зданию.
«Эй, куда это ты идёшь?» - закричал он, когда я старался прорваться через него.
«Это мой дом, Я ЖИВУ ЗДЕСЬ!!», я попытался оттолкнуть его, но еще двое молодых пожарников помогали ему остановить меня.
«ТАМ ВСЯ МОЯ СЕМЬЯ!!» - кричал я, «ТАНЯ!!»
«Помогите ему, и узнайте, есть ли его семья среди выживших», - приказал начальник.
«КЭТИ!!» - вопил я, два парня оттаскивали меня назад, «НЕТ!! ОТПУСТИТЕ МЕНЯ!!»
Они отволокли меня назад, через дорогу к газону, там стояло несколько человек в пижамах, они плакали.
«Пока что, это все выжившие, которых мы спасли, сэр, вы видите свою семью?» - спросил пожарный, и мои ноги начали дрожать.
«Нет», - к глазам подступили слёзы, и я развернулся и пошёл назад к горящему зданию.
«Ладно, тогда слушайте…» - пожарник перекрикивал шум, «Пожар начался около 3ёх часов утра – многие спали. 10 наших людей в здании, ищут выживших. На каком этаже вы живёте?»
«На девятом», - прокричал я, чувствуя слёзы на лице, «Моя жена и дочь – »
«Подождите, сэр, не нервничайте», - пожарник достал рацию и сказал в неё, нажав кнопк
«Лестница 12, Лестница 12, на каком вы этаже?»
«Шестой этаж», - тут же раздался голос.
Пожарник снова нажал кнопку, «Девятый этаж, женщина и ребёнок».
«Какая квартира, сэр?»
«9-Б», - я смотрел на здание, считая этажи глазами, девятый казался нетронутым огнём в этот момент, во всяком случае для меня.
«9-Б» - сказал пожарник по рации, «Квартира 9Б».
«Понял», - раздалось из рации, и потом – тишина.
«Я не могу сидеть здесь, мне нужно попасть внутрь», - я подскочил и начал идти к зданию, но снова был остановлен больше, чем одним пожарником.
«Я знаю, ГДЕ ОНИ!» - закричал я, «Я могу показать, пошли!!»
«Сэр!» - закричал мне другой пожарник, «Первые пять этажей вашего здания в огне. В любой момент может быть еще один взрыв. Вы не войдете внутрь НИ ПОД КАКИМ предлогом.»
«Тогда неужели мы не можем взять лестницу, чтобы помочь людям?!» - спросил я, получая в ответ от них смертельные взгляды.
«Мы знаем, что делать, Сэр, пожалуйста», - сказал пожарник, «У меня есть дети, я знаю, что вы чувствуете, но –»
«Ваши дети сидят в горящем здании?!» - закричал я в полной ярости, «ВСЯ МОЯ ЖИЗНЬ ТАМ, А ВЫ ГОВОРИТЕ МНЕ УСПОКОИТЬСЯ?!!»
«Я знаю, Сэр, я знаю…» - пожарник старался быть понимающим, но мне от этого не легче.
«О, блядь!» - я очнулся и достал из кармана куртки телефон и набрал свой домашний номер,
«Почему я не догадался позвонить – они наверное спят, но проснуться от звонка».
«Хорошая идея», - сказал пожарник; я слушал гудки, пока не включился автоответчик.
Раздался мой голос, «Вы позвонили Эдварду, Тане…»
И потом прозвучал голос Кэти, «И КЭТИ КАЛЛЕН!!»
Я закрыл глаза и задрожал, чувствуя тёплые слёзы, катящиеся вниз по моему лицу, казалось прошла вечность, пока играла запись.
Потом я услышал свой смех и слова, «Пожалуйста, оставьте нам сообщение, и мы вам сразу же перезвоним».
И потом я закричал изо всех сил.
«ТАНЯ, ПРОСЫПАЙСЯ И ВОЗЬМИ ТРУБКУ!!» - орал я, словно маньяк, «В ЗДАНИИ ПОЖАР, ПРОСЫПАЙСЯ, ТАНЯ!! КЭТИ!! КТО-НИБУДЬ, ПОЖАЛУЙСТА, ПРОСНИТЕСЬ И ОТВЕТЬТЕ СЕЙЧАС ЖЕ!!»
Автоответчик отключился, и я повесил трубку, набирая снова, я заорал в трубку как сумасшедший, так повторялось три раза. Я уже начал думать, что дым убил их в своих кроватях, когда раздался щелчок, и мой крик резко оборвался.
«Папочка?» - прозвучал тихий заспанный голос, я схватил пожарника, который стоял рядом, давая ему знать, что мне ответили.
«Да, малыш, это папа», - я чуть ли не рыдал, «Где мамочка?»
«Спит наверное», - сказала она, «Ты злой?»
«Нет, детка, я не злой. Я люблю тебя, я никогда не злюсь на тебя…» - теперь я рыдал, стараясь скрыть это, «Пойди, разбуди маму, но не вешай трубку, ладно?»
«Ладно, папочка, подожди», - сказала она, и я повернулся к пожарнику, «Моя семья внутри, жива, ВЫТАЩИТЕ ИХ ОТТУДА НЕМЕДЛЕННО!!»
Он убежал к своему начальнику, и они начали говорить по рациям.
«Кэти!» - я больше не мог ждать, я ненавидел не слышать её сейчас, «КЭТИ!»
«Эдвард…» - позвал женский голос, и моя глаза начали открываться.
Было темно, и я прошептал, «Таня?»

Приходя в себя, я моргнул несколько раз, и вспомнил, где нахожусь. В коробке, только с одним маленьким круглым отверстием над головой, которое давало мне свет и воздух.
«Плохой мальчик…» - строго произнесла Рэйвен, «Сначала ты сказал, Кэти… теперь Таня… в твоих мыслях так много других женщин. Ты сейчас должен думать только обо мне, маленькая блядь».
Дерьмо.
Мои руки дрожали, когда открылось большое окно в ящике, такое же круглое, которое пропускало немного света, и Рэйвен уставилась на меня.
«Высунь голову», - приказала она, и я осторожно сделал, как было приказано, отверстие было достаточно большое, чтобы я просунул голову.
«Язык», - сказала она без эмоций.
Я высунул язык, и я она нацепила на него прищепку.
«Это Таня», - игриво сказала она, потом прицепила другую и добавила, «А это Кэти».
Она встала и отошла, оставив меня страдать в одиночестве. На самом деле, это не такое уж плохое наказание. Я думал, она будет протыкать мой язык иглами. Хорошо, что я ошибался. Я пытался оглядеться по сторонам, чтобы увидеть, что еще они приготовила для меня, но из этого положения, я мог видеть только пол.
Я стоял на четвереньках в ящике.
Я старался думать о Белле, как она ходит по магазинам с Розали и Элис, ищет нижнее бельё, и это заставило меня слегка улыбнуться. Не могу дождаться, когда смогу увидеть, что она принесёт домой. Может я попрошу её устроить мне показ.

***

BPOV

«Нет, я не собираюсь устраивать вам показ», - засмеялась я над предложением Эммета и Джаспера посреди Victoria’s Secret.
Они тоже смеялись, и я знала, что они шутят, но я чувствовала, что моё лицо всё еще ярко-красное.
«Эдварду это понравится», - Джаспер приподнял бровь, держа в руках вешалку передо мной, пытаясь представить это на мне, «Поверь мне, он любит crotchless» [я понятия не имею, как это перевести, и как это называется по-русски. Включайте воображение… crotch – промежность, то что между ног. Less – в данном случае «без». Вот и представляйте нижнее бельё БЕЗ того самого этого:) кто-знает его имя, буду рада просветиться.](Думаю такие трусики с дырочкой на интересном месте )
«Прекрати!» - я вырвала вешалку из его рук и направилась к примерочным, где меня ждали Розали и Элис.
«Эти мальчики просто извращенцы!» - заявила я, закрываясь в симпатичной примерочной, ненавидя зеркала внутри.
Я знала, девочки ждут меня снаружи, чтобы посмотреть, что я примеряю, так что я объявила, «Думаю, после этого магазина я поеду домой».
«Я так не думаю, Белла», - быстро ответила Элис, «Нас наняли как персональных шопперов, и мы еще не закончили. Извини».
«Просто у меня сегодня много работы», - проворчала я, осторожно натягивая черные кружевные чулки, сидя на маленькой шелковой скамеечке, «Эдвард ушел, так что я спокойно могу заняться своими записями и написать заметки».
«У тебя еще три выходных дня для этого, так что замолчи», - вздохнула Розали.

***

EPOV

«Замолчи!» - закричала Рэйвен, когда я снова вскрикнул, моё лицо мокрое от слёз, которые я не мог сдержать, «Всё закончилось, милый…»
Мои ноги висели в нескольких футах над полом и рефлекторно содрогались, закованные в кожаные наручники, которые звенели при малейшем движении. Моя грудь была закована в паутину замысловатых узлов из веревок, которые сходились на спине и соединялись с металлическим крюком над головой. Мои руки были связаны множеством веревок за спиной, крепко держа их над позвоночником, и еще одна веревка шла от моего ошейника к крюку на потолке, чтобы моя шея не свисала и не качалась. Я висел в воздухе, ноги раздвинуты, лицом вниз, на уровне глаз с Рэйвен, которая стояла передо мной.
«Всё закончилось», - она поцеловала мои дрожащие губы, «Не плачь больше, зверёк. Я закончила свою игру сзади».
Она бросила последнюю игрушку в большой пластиковый ящик и кивнула Дилану.
«Простерилизуй все эти игрушки, Дилан», - ухмыльнулась она, «Они нам пока не понадобятся».
«Да, Рэйвен», - он поднял ящик и покинул подвал.
Я попытался успокоиться, но был в плохой форме в этот момент. Моё тело не переставая сотрясалось, и слёзы продолжали течь из глаз, и я задыхался от глубокой боли. Я ненавижу быть изнасилованным.
«Шшш, шшш, шшш…» - Рэйвен целовала моё лицо, и я хотел отвернуться, отдёрнуть голову, но не стал этого делать.
«Я знаю, это было тяжело для тебя… но ты очень хорошо перенёс это, зверёк. Ты очень выносливый», - похвалила она.
Всхлип стремился вырваться из моего горла против моей воли, но Рэйвен любит это. Она любит ломать мужчин, и больше всего ей нравилось ломать меня, Бог знает, почему. Почему эти больные женщины так привязаны ко МНЕ?
«Awwww…» [это типа, умиление] – она играла с моими слезами, рисуя сердце на моей щеке, пока я пытался выровнять дыхание, «Давай, я накормлю тебя, зверёк. Тогда ты будешь чувствовать себя лучше».
Она ушла, а я остался висеть здесь, мои руки убивали меня, грудь болела от множества тугих веревок, держащих меня на весу, ноги беспомощно расставлены и безвольные.
Всё о чем я думал, это то, как я хотел домой. Я хотел Беллу.
В подвале было темно, и невозможно было определить сколько сейчас времени. Наверно уже поздно… Скоро я должен уйти отсюда. Однажды я спросил её сколько времени, и, БЛЯДЬ, я никогда больше не сделаю этого. Ей нравилось верить в то, что я наслаждался временем с ней и никогда не хотел уходить.
Вскоре, она вернулась в подвал с тарелкой полной креветок, без ничего, холодные и влажные, так она предпочитала их.
«Это подойдет для твоего желудка, Эдвард, вкусно и легко», - улыбнулась она мне, очищая несколько штук.
Моё дыхание теперь было под контролем, и я старался забыть о боли, когда она поднесла креветку к моим губам.
«Оближи» - улыбалась она.
Я облизал белую креветку, чувствуя её сладкий сок, но не отваживался укусить, пока она не разрешит. Сегодня она тестировала меня, чтобы убедиться, что я помню все её правила. Думаю, я довольно хорошо справлялся.
«Хороший мальчик», - она говорила со мной, как с собакой, «Ешь».
Я осторожно взял в рот креветку и молча начал жевать, довольный любым вознаграждением, которое я мог получить, особенно после того, что я пережил за последний час.
«Вкусно?» - спросила она, и я кивнул. Еда здесь всегда была первоклассная, так же как и боль.
Я проглотил, и она протянула мне еще одну креветку, «Ешь».
Вернулся Дилан с большим ведром воды, в котором плавала огромная желтая губка. Он обошел меня, и я услышал плеск воды.
Моё тело напряглось, и я отвел взгляд в сторону, пытаясь понять, что происходит сзади меня.
«Расслабься, любовь моя…» - она поднесла к моим губам еще одну креветку, «Ешь».
Я взял её в зубы, и Рэйвен сказала, «Вода приятная и горячая. Дилан слегка помоет тебя, вот и всё».
Я вздрогнул, и она рассмеялась над моим выражением лица.
«Думаю, моему зверьку не нравится, когда мужчина моет его тело», - она поцеловала меня в щеку, и я почувствовал мокрую губку на своей пояснице, восхитительный поток горячей воды щедро струился по моей коже, стекая по моим ягодицам, и это было настолько пиздато, что я не мог сдержать стон, вырвавшийся из моей груди.
«Мой щеночек испорчен, не так ли?» - сказала она, а губка двигалась вверх и вниз по моим ногам.
Мои глаза широко распахнулись, и я замотал головой.
«Ты хочешь, чтобы я и только я делала всё это для тебя, да?» - она взяла еще одну креветку, добавив, «Ешь. Я ведь не могу кормить тебя и мыть в одно и то же время?»
Я замотал головой, молясь, чтобы она не злилась.
«А ты хочешь быть чистеньким, правда?» - спросила она, и я кивнул.
«Тогда успокойся и позволь Дилану помыть тебя», - предложила она, «Поверь мне, он не получает никакого удовольствия от этого. Он делает то, что приказано, как и ты. Ешь».

***

BPOV

«Ешь», - сказала Элис, когда мы сидели в кафе на улице, окруженные пакетами, и кусок пиццы уставился на меня с тарелки.
«Я не настолько голодна», - сказала я, «Мне не хорошо. Я не больна… просто… мне не хорошо. Можешь отвести меня домой?»
Эммет и Джаспер тихо разговаривали друг с другом в нескольких шагах от нас.
«О чем вы там шепчетесь?» - спросила Розали, прежде чем я смогла.
«Ни о чем», - широко улыбнулся Эммет, словно ребёнок, которого поймали за воровством печенья, «Мужские дела. Любопытные женщины!»
Розали игриво ударила его, и Джаспер слабо улыбнулся мне, и я занервничала еще больше.
«В чем дело, Джаспер?» - спросила я, наполовину улыбаясь.
«Ничего», - пожал он плечами, глядя на часы, «Просто… мы с Эмметом работаем сегодня, и нам пора возвращаться. Уже начало шестого».
«О, ладно», - я подскочила, довольная тем, что день шоппинга подошел к концу, и я могу пойти домой и немного поработать, перед тем как Эдвард вернётся.
Я начала собирать пакеты, Элис помогла мне, и через минуту мы шли к выходу. Эммет шел впереди и что-то тихо бормотал в телефон, но было видно, что он очень сердит.
Он закрыл телефон и снова стал игривым, и это напомнило мне Эдварда. Думаю, мне сегодня не было весело, потому что я так сильно скучала по нему. Казалось, день потрачен зря, а я могла провести его с ним, и хоть Эдвард и сказал, что нам нужно отдохнуть друг от друга, чтобы я могла подумать, я всё равно ненавидела находиться вдали от него.
Мы больше не можем говорить «я люблю тебя» друг другу.
Это тоже, нахер, угнетало меня. Мы признали наши чувства друг к другу, но Эдвард сказал то, что я боялась, было правдой. Это ничего не меняло. Ему всё еще придётся уйти через восемь дней.

Я сказала, что найду выход для него. Я даже кубик Рубика сложить не могу.

Боже, что я буду делать, когда наше время выйдет, если я не могу провести несколько часов без него?

НЕБОСКРЁБ

BPOV

Элис подбросила меня до дома, и я зашла в пустую квартиру, не нуждаясь в чьей-либо компании. Эммет и Джаспер приехали к нам вместе, так что они быстро попрощались с нами, поблагодарив за приятный день, и уехали. Может они опаздывали на работу или что-то такое, они вели себя странно и были напряжены.
Я попросила их передать привет Эдварду, когда они вернутся в клуб, и они натянуто, фальшиво улыбнулись и сказали, «Конечно, Белла. Увидимся».

Что-то с ними было не так. Может это стриптизёрская фигня. Может им не понравилась Элис или Розали. Не. [конкретно «не»]. Нам всем было весело. Пока они не начали себя вести, как Эдвард на своих работах.

Розали и Элис знали меня достаточно, и если я хотела побыть одна, меня лучше оставить в покое, и они уважали это.

Первое, за что я взялась после того, как бросила пакеты на кровать, это пылесос. Квартира была убрана, Эдвард проделал фантастическую работу, чтобы поддерживать чистоту, но когда у меня такое настроение, я люблю пылесосить. Понятия не имею почему, но это расслабляет меня.

Спустя 10 минут я просто пялилась на пылесос, двигая его взад-вперед… взад-вперед… это убаюкивало меня… каким-то образом. Я подумала об Эдварде, как он убирался в Огне в одиночестве. Может ему стало жарко, и он снял майку.

О, как трогательно, Белла. Прекрати это.

Я посмотрела на часы в кухне – 17:35. Мне нужно было съесть ланч. Теперь я буду умирать от голода к тому времени, как вернётся Эдвард и поведёт меня на свидание.

Пылесос заворчал, и я заметила, что он упирается прямо в стойку. Я вздохнула и выключила его, наклонившись посмотреть, что там застряло.

Я выдернула длинный лист бумаги, конверт. О, моё письмо от Чарли, которое пришло пару дней назад.

Меня накрыли воспоминания о моём насильнике, который отобрал мою почту и бросил её в торону стойки. О, тут еще мой каталог Лиллиан Вернон! Должно быть они упали на пол, и я полностью о них забыла.

Я расправила конверт и улыбнулась, глядя на почерк своего отца. Всегда, когда у меня было плохое настроение, папа находил способ поговорить со мной. И вот он снова.

Не успев понять, я уже сидела на диване и открывала конверт, мне было интересно, как у него дела, чтобы ненадолго забыть о своих.

Я облокотилась на спинку и начала читать:

Привет, Беллс!

Сейчас 2:30 ночи, и я сижу за своим столом, скучно до ужаса. Я рад, что живу в тихом городке, но иногда хочется какого-то движения.

Я пишу тебе не только потому, что мне скучно, так что не думай так обо мне. Ты моя девочка, и мне всегда интересно, как у тебя дела.

Так, как дела? Как колледж? Как учёба?

Я уже ненавижу то, как звучит это письмо. Оно звучит, как допрос, а не как письмо отца дочке. Прости, Беллс.

Мы с Билли ездили а рыбалку на прошлой неделе, и ты не поверишь, как много мы поймали. Помнишь, мы часто рыбачили, когда ты была маленькая? И мы редко что-то ловили.

О, кстати, на счет того парня, Каллена, который встречался с Розали, не знаю, встречаются ли они еще, Розали всегда быстро меняла парней.

Ты хотела узнать на счет криминала, и я ничего не нашел, но решил проверить другие вещи. Тебе решать, говорить ли об этом Розали, но этот бедный парень уже вдовец в свои 26. Боже. И у него тоже есть дочь. Но она почему-то не живёт с ним. Она живет с родителями его жены в Джексонвилле, Флорида. Бен и Анджела Ченей.

Ужас. В их доме был пожар. Малышка выжила, а её мать нет. Скажи Розали, что это может быть слишком напряженно для её отношений.

Я отложила письмо, и просмотрела другие бумаги из его конверта. Я хотела, чтобы Эдвард рассказал мне обо всем этом, но не могла не читать то, что было передо мной.

Здесь была копия статьи о пожаре. Они не написали имени Эдварда и не поместили его фотографию, но в заголовке было написано «Пожарник погиб, спасая маленькую девочку».

Я прочитала заметку три раза со слезами в глазах. Там не описывались детали, но было ясно, что несколько нижних этажей были в огне, и была привлечена команда с крыши, когда отец этой девочки дозвонился до неё, и она ответила. Отец и пожарник говорили с ней по телефону, пока другой пожарник полз по стене здания с крыши.

Его спускали на веревках к пожарной лестнице рядом с квартирой, где была девочка.

Пожарник видел её внутри, но она не знала как открыть окно, чтобы выбраться. Отец говорил ей, что делать, но окно заклинило, или что-то такое, как рассказывал другой пожарник, который был на связи с тем, что был рядом с окном.

Мне было больно думать о том, как Эдвард говорил своей дочери, что делать, чтобы выбраться оттуда, пол здания горело на его глазах.

Пожарник хотел сказать ей, чтобы она отошла, и он мог разбить окно, и именно тогда всё началось.

До их этажа добралось пламя, и пол начал гореть.

Пожарник разбил окно и схватил девочку, и уже собирался подниматься на крышу, и тогда прогремел взрыв, обволакивая огнем пожарника и девочку.

Их начали тянуть наверх, пожарник не отпускал девочку из рук, даже когда веревка чуть не сгорела, пока их поднимали.

Когда их подняли, пожарник уже был мёртв, девочка жива, но сильно обгорела.

О, Боже, я молилась, чтобы Эдвард не слышал их криков по телефону или рации.. Господи, наверное он слышал.

Я продолжала представлять всё это и его крики, и я плакала, рыдала от картины в моих мыслях.

Эдвард, я люблю тебя… но я не знаю, как помочь тебе. Мне нужно посоветовать ему другого психиатра. Я не смогу. Я не достаточно хороша, а он заслуживает лучшего.

Я глубоко вздохнула и вытерла глаза. Перемотав записи, я взяла блокнот и открыла его на чистой странице, собираясь написать об этой новой информации.

Я остановилась, услышав голос Эдварда, он стонал и рычал, и мой голос резко выдыхал, звук тела, бьющегося о стойку, снова и снова. Прошлая я была бы шокирована этим и быстро бы выключила запись… но я уже изменилась за прошедшие несколько дней.

Я хотела слышать это… и мне не было стыдно. Я занималась любовью с мужчиной моей мечты, и для меня это не было грязно. Особенно восхитительными были звуки, которые издавал Эдвард и его дыхание, даже после того, как мы закончили и отходили от нашей блаженной интерлюдии, я могла слышать, как он целует мою спину.

Откинувшись назад, я обхватила себя руками и закрыла глаза, вспоминая… мечтая… желая.

«Белла…» - шептал его голос, пока его губы оставляли сладкие поцелуи на моем теле. Я с трудом слышала своё тяжелое дыхание.

Через несколько минут я резко выдохнула, сказав, «Запись все еще включена». И потом – ничего, щёлкнула кнопка.

Я смотрела в окно, зная, что это наше последнее интервью на диктофоне, и потом я услышала голос Эдварда, «Эдвард – интервью номер пять. Белла… это я. Надеюсь, ты не услышишь это, пока я не уйду… так что… я могу сказать всё, что хочу».

Я села, нахмурившись, но внимательно слушала.

Он прочистил горло и продолжил, «Я хочу поблагодарить тебя… за то, что заботишься обо мне. Теперь я знаю это точно. Я надеюсь… Я ЗНАЮ… что однажды ты станешь великолепным психиатром. У тебя дар. Не то, чтобы я разбирался в этом, ты единственный психиатр, с которым я когда-либо говорил, но… я вижу в твоих глазах, насколько сильно ты заботишься. Мне жаль, что я такой сложный для тебя… меня тяжело понять. Но ты стараешься изо всех сил. И я благодарен за это.»

Он немного помолчал, «Так вот то, о чем я никогда не смогу сказать тебе в лицо, Доктор Белла. Я заслужил потерять свою жену. Я заслужил потерять своего ребёнка. Я не был хорош для них, и я бросил их, когда они больше всего нуждались во мне. Я оставил их гореть».

Он плакал, и это убивало меня, слушать его и быть неспособной обнять его. Я что, спала, когда он это записывал? БОЖЕ!

«Стакан молока и 27 долларов…», - тихо плакал он, «Вот что увело меня из дома в ту ночь. Боже, Белла, я ничто, НИЧТО! Разве ты не видишь? Я должен был умереть той ночью. Я УМЕР той ночью. Мы бы никогда не встретились, если бы всё было так, как должно было быть. Мне жаль, что ты ввязалась в это. Мне жаль. Я не достаточно хорош и для тебя… и никогда не буду. Пожалуйста, просто… забудь меня. Сделай вид, что это был сон, или что-то в этом роде.»

Он шмыгнул носом и пару раз вдохнул, «Будь осторожна и будь счастлива. Со мной ничего из этого не выйдет. Прости, если я когда-либо причинил тебе боль, Белла. Я не хотел. Это было замечательно… быть частью твоей жизни какое-то время. Спасибо тебе… за то, что пыталась исправить меня. Прощай».

Слёзы катились по моим щекам, я услышала щелчок, когда Эдвард нажал стоп, и я встала и направилась к сумке за телефоном.

Я добралась до имени Эдварда в телефонной книге и нажала вызов. Его телефон зазвонил где-то рядом, и я пошла на звук рингтона, который раздавался из его спортивной сумки, схватив её, я отнесла её на кровать.

Я вытрусила из неё всё. Его телефон, форма копа, наручники, незаряженный пистолет, майки и джинсы… и маленький блокнот.

Я больше не заботилась о его приватности, я боялась за него. Боялась, что он причинит себе боль, не уверенная, когда именно он записал это.

Открыв его блокнот, я пролистала до чистой страницы и вернулась на страницу назад.

Суббота – 12:00 – Рэйвен.

Я помню, он упоминал Рэйвен…

Хочешь послушать разные страшные истории? Я могу рассказать тебе о Рэйвен.

«Уборка в клубе, а?» - меня трясло, когда я листала номера в поиске номера Эммета, «Маленький лжец».

Я посмотрела на часы – 18:45.

«Белла, что нового?» - ответил он счастливым голосом.

«Эммет, где Эдвард?» - яя сразу перешла к делу, не настроенная на еще большую ложь.

«Эммм, он внизу», - ответил Эммет.

«Ты лжёшь», - строго сказала я.

«С чего ты взяла?» - спросил он, ничего не подтверждая.

«Я психиатр, вот с чего я взяла», - отбила я, «Не ври мне, я хочу знать, где он СЕЙЧАС?»

«Белла, это его дело», - серьёзно сказал Эммет, «Если хочешь знать, спроси его».

«Эммет, я волнуюсь за него!» - я позволила испугу просочиться в мой голос, «Мне нужно знать, что он в порядке, я нашла его блокнот, там написано, что у него сегодня Рэйвен в 12, а он сказал, что будет дома около семи. Эммет, сейчас семь! Он сказал, что она любит причинять ему боль!»

«Ладно, Белла, подожди», - казалось, он куда-то идёт, наверно к черному входу, «Так, теперь я могу говорить. Слушай, вот, что я знаю. Он должен был уехать от Рэйвен около пяти. Он всё еще не позвонил Виктории, и это значит, что он еще там. Я позвонил Виктории в пять, когда мы гуляли, узнать, вышел ли он, она сказал нет. Я ждал его звонка, но до сих пор – ничего. И Виктория сказала, что не будет звонить Рэйвен до завтра. Она сказала, что он… наказан.»

«За то, что я натворила прошлой ночью!» - закончила я, яростные слёзы в моих глазах.

«Ну да», - он был таким грустным.

«Сука!» - выплюнула я, меряя комнату шагами, пока мой взгляд не упал на полицейскую форму.

«Дай мне адрес», - приказала я, схватив ручку и направившись в кухню.

НЕБОСКРЁБ

EPOV

Рэйвен держалась за цепи над головой, используя их, чтобы подниматься и опускаться, когда она снова трахала меня. Я лежал на деревянном столе, она сверху прыгала на мне, я сжал кулаки по бокам, вокруг моих бёдер была обмотана кожаная лента, к которой были привязаны мои запястья, лодыжки тоже были связаны кожей, цепь от этих наручников была прикована к потолку.

Громко крича, она кончала. Я закрыл глаза, уговаривая себя забыть о боли и почувствовать оргазм, пока меня снова не наказали.

Я задыхался сильнее, двигая бёдрами вверх и вниз, пока не почувствовал, что хочу кончить.

«Рэйвен, можно мне, пожалуйста, кончить», - спросил я, как было нужно.

«Еще нет», - она безжалостно подпрыгивала на мне, и я зарычал и зажмурил глаза, стараясь сдержаться.

Через несколько секунд, я чувствовал, что могу взорваться, и услышал свои стоны, «Пожалуйста… пожалуйста…»

«Сейчас», - сказала она, и я закричал, моё тело дёрнулось, когда я кончил в презерватив.

Прошло несколько моментов без движения и слов.

«Ммм, мой хороший маленький fucker» [уж простите. тот, кто трахает], - она гладила моё лицо, и я наполовину приоткрыл глаза, «Это десятый раз подряд. Ты ОСОБЕННЫЙ».

Она поцеловала мою грудь и начала подниматься с меня, «Видишь, вот почему я хочу всего тебя только для себя. Но Виктория хочет, чтобы я немного подождала. Так что я жду. Я хочу тебя… и ты будешь моим. Тебе бы хотелось принадлежать мне, зверёк, всё время?»

«Да, Рэйвен», - я закрыл глаза и вздохнул, чувствуя себя слишком слабым, чтобы говорить.

«Я знала это», - мрачно сказала Рэйвен, «Она держит нас порознь».

«Так устал…» - я наполовину промычал, когда Рэйвен сняла с меня презерватив и мыла меня губкой, смоченной в горячей воде.

Она проигнорировала моё бормотание и сказала, «Я ненавижу отпускать тебя. Я просто не могу это делать. Как будто… ты создан для меня. Ты мой».

«Рэйвен…» - выдохнул я, «Пожалуйста… я вернусь, клянусь. Но если ты не отпустишь меня, когда придёт время, Виктория пришлёт сюда кого-нибудь».

«Она не позвонила, а уже начало девятого», - объявила она, «На самом деле, она не заботится о тебе так, как я. Просто останься со мной».

Она поцеловала меня, и я старался целовать в ответ, но я так устал, так вымотался.

В этом наша проблема с Рэйвен. Когда приходит время отпустить меня, она не хочет. В конце концов, я сказал ей, что меня пора отпустить, и она выплеснула свою злость на меня. Так всё было в прошлый раз.

Так что я решил не давить на неё сильно. Может она устанет от меня еще через пару часов и сама решит отпустить меня.

«Тебе понравится здесь со мной», - она поцеловала мой подбородок и подошла к рычагу в деревянной свае, слева от меня.

Она повернула его, и я услышал звон цепей, я взглянул вниз и почувствовал, как цепи, присоединенные к моим лодыжкам, натянулись и начали поднимать мои ноги вверх от стола.

«Рэйвен…» - я посмотрел на неё, слегка нервничая, а она продолжала крутить ручку, позволяя цепям поднять мои ноги полностью, и потом на поверхности стола лежали только мои лопатки и голова.

Рэйвен остановилась и с лёгкостью отодвинула стол из-под меня, и я упал вниз, повиснув вниз головой, мои руки всё еще были связаны по бокам.

Она поцеловала меня в живот и сказала, «Спи, мой ангел».

Она села на пол передо мной и улыбалась, начав напевать песню, словно колыбельную, чтобы укачать меня.

Я задрожал, зная, чтобы я сейчас не сказал, это только спровоцирует её. Я буду играть хорошо и вести себя тихо, пока Виктория не решит освободить меня от этого.

Белла будет так волноваться за меня. Блядь. Эммет позаботится о ней.

Закрыв глаза, я сделал вид, что засыпаю, пока она пела свою жутковатую мелодию.

Позже, после того, как Дилан заверил Рэйвен, что такое положение в конце концов убьёт меня, меня переместили в маленькую клетку, очень похожую на огромную птичью, она висела под потолком, мои ноги свешивались из неё, я сидел облокотившись на железные прутья, обхватив себя руками, стараясь согреться.

Я всё еще был обнажён, но теперь мне было комфортнее, чем раньше. Клетки не пугали меня, они успокаивали.

Если я в клетке, это значит, что никто не может попасть сюда, чтобы что-то сделать со мной. Клетка значит отдых. Все ужасные вещи случаются ЗА клеткой. Клетка – это то, куда ты попадаешь между пытками, пока Госпожа спит.

Должно быть Рэйвен пошла в постель. Интересно, сколько времени. Интересно, выберусь ли я отсюда завтра.

«РУКИ ВВЕРХ, ПОЛИЦИЯ!!» [иииииииии!!!!] - услышал я женский голос сверху, и чуть не выпрыгнул из собственной кожи, сев прямо и прислушиваясь.

«Не двигайся, мать твою, а то я тебе голову снесу!!» - снова закричала она, и я нахмурился.

«Белла?» - мне сдавило грудь. Лучше бы это было НЕ ТАК. Может я просто замечтался.

«Отведи меня в подвал», - услышал я голос, похожий на Беллу, и потом крик, «СЕЙЧАС ЖЕ!!»

Я услышал движение над собой, и мои руки опустились на бёдра, в случае, если меня и правда ожидает компания.

Наконец дверь подвала открылась и сюда проник свет, не достигая моей клетки, на лестнице были слышны шаги.

Мне было тяжело видеть что-то, я был в темноте и потом меня ослепил свет.

Я мог разобрать силуэт Дилана и еще один маленький силуэт рядом с ним в полицейской фуражке.

«Она купила его», - сказал Дилан копу, «Он проститутка, он здесь по своей воле».

«Заткнись, мать твою! Выпусти его», - гавкнула женщина, пихнув Дилана в мою сторону.

Дилан подчинился и опустил мою клетку на стол. Потом он открыл её и отступил назад.

Вниз спустился еще один огромный полицейский и сказал женщине-офицеру, «Надень наручники на парня наверху, я справлюсь здесь сам, хорошо?»

Офицер по-меньше ушла наверх с Диланом, но я всё еще сидел в клетке, не двигаясь.

Коп подошел ко мне, возвышаясь надо мной, он включил фонарик под своим лицом и сказал, улыбнувшись, «Привет, братишка».

«Эммет…» - прошептал я, оглядываясь по сторонам, «Что ты делаешь?»

«Вызволяю тебя», - проинформировал он.

Я всё еще не двигался.

«Где Рэйвен?», - спросил я.

«Наверху в наручниках», - улыбнулся Эммет, «Всё в порядке, Эдвард, можешь выходить».

Я начал выползать из клетки, и Эммет бросил на стол одежду.

«Я принес тебе свою одежду», - сказал Эммет, «Я не знал, найду ли твою одежду здесь и не хотел, чтобы Белла видела тебя… ну, понимаешь… вот так».

«Так это была БЕЛЛА?!» - спросил я, немного сердито, но я больше беспокоился, переживал… был ошеломлён. И она хочет лечить сумасшедших? Да она одна из них! Она самая главная среди них!

«О, ага», - ухмыльнулся Эммет, «Всё это её идея. У неё твоя форма и наручники, и пистолет. Она собиралась прийти сюда одна, но я не мог этого допустить. Ты бы убил меня».

Надев спортивные штаны Эммета, я согласился, «Точно».

«И во-вторых… со стороны Виктории это неправильно, оставлять тебя здесь, особенно после прошлого раза», - Эммет ждал, пока я осторожно надевал большую, мягкую майку, слегка вздрогнув, когда она прикоснулась к моей спине.

«Я никогда не позволю тебе пройти через это дерьмо снова», - продолжал Эммет, «Не забывай, я раньше тоже тут был».

«Я знаю», - я чуть не плакал и должен был обнять парня, «Спасибо, Эм».

«Пошли, давай убираться отсюда, пока Белла не надавала Рэйвен по голове своей дубинкой», - сказал Эммет, поднимаясь по лестнице.

«Рэйвен не видела моего лица», - сказал он, когда мы поднялись, «Белла взяла её, когда она спала. Парня я раньше не видел. Он наверно новенький. Так что мы чисты.»

И потом, когда я направился в кухню, чтобы забрать одежду и ключи от машины, Белла забежала в комнату и резко остановилась, увидев меня. Я замер, видя так много чувств в её глазах: боль, беспокойство, злость, предательство, любовь, облегчение…

Она вырвала ключи из моих рук и посмотрела на Эммета.

«Эдвард поедет со мной. Ты можешь ехать за нами на своей машине, ладно?» - спросила Белла, полностью игнорируя меня.

«Э, да», - он колебался, глядя на меня.

Я кивнул ему, молча говоря ему, что всё в порядке, и мы вышли из кухни.

Эммет показал Белле мою машину, и она открыла водительскую дверь и села, пока я забирался на пассажирское место.

Она завела машину и посмотрела назад, сняв фуражку и бросив её за спину, она резко вырулила и поехала к воротам и на дорогу.

Когда я наконец набрался смелости, чтобы посмотреть на неё, она плакала и гнала во всю.

«Белла, хочешь я поведу?» - попытался спросить я, но был прерван посреди предложения.

«Я СЕЙЧАС ПРОСТО В ЯРОСТИ НА ТЕБЯ!!» - закричала она, слёзы капали с её лица.

«Я знаю».

«КАКОГО ХРЕНА, ТЫ СМОТРЕЛ ПРЯМО В МОЁ ЛИЦО И ГОВОРИЛ МНЕ КАКУЮ-ТО ХУЙНЮ ОБ УБОРКЕ В КЛУБЕ, КОГДА ТЫ, БЛЯДЬ, ПРЕКРАСНО ЗНАЛ, ЧТО У ТЕБЯ НАЗНАЧЕНЫ СЕГОДНЯ ПЫТКИ НА ВЕСЬ ДЕНЬ С ЭТОЙ ПСИХОПАТКОЙ!!»

«Ну, я был---»

«И ПОТОМ ТВОИ ТАК НАЗЫВАЕМЫЕ ДРУЗЬЯ И МОИ РАЗВЛЕКАЛИ МЕНЯ ПОКУПКАМИ СЕКСУАЛЬНОГО БЕЛЬЯ ВЕСЬ ДЕНЬ ПОКА ТЕБЯ ТУТ ИСТЯЗАЛИ?!!!»

«Эй, они мои ДРУЗЬЯ, Эммет только что рисковал своей шкурой, чтобы помочь тебе вытащить меня отсюда!» - я старался прояснить хотя бы это.

Я не винил её за то, что она кричала и злилась, но я не мог позволить ей говорить, что Эммет и Джаспер не были моими настоящими друзьями.

Белла заплакала сильнее, и я чуть снова не предложил вести машину.

«Я ПРОСТО НЕ ВРУБАЮСЬ, ЭДВАРД, НА САМОМ ДЕЛЕ!!» - рыдала она и орала на меня, «Я ЗАБОЧУСЬ О ТЕБЕ, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ И ХОЧУ СПАСТИ, НО Я НЕ МОГУ СДЕЛАТЬ ЭТО В ОДИНОЧКУ! ТЫ ТОЖЕ ДОЛЖЕН ХОТЕТЬ ЭТОГО! А Я НЕ ВИЖУ, ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ. КОГДА-ТО ТЫ ПРИВЫК К ЭТОЙ ЖИЗНИ!! ОДНАЖДЫ ТЫ УМРЕШЬ В КАКОМ-НИБУДЬ ПОДВАЛЕ, ВРОДЕ ЭТОГО – РАЗВЕ ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ ЭТОГО?!»

Я откинулся назад, моё тело болело повсюду, и ответил, «Я говорил тебе, Белла. Несколько часов здесь принесли мне сегодня 50 тысяч! Если только я не ограблю банк, нет никакого способа заработать столько денег за такое короткое время. Ты не знаешь – моя дочь нуждается в этом».

«Я знаю!» - сказала она, вытирая глаза, и резко свернув на обочину, посмотрела в мои испуганные глаза.

«Я знаю о пожаре, и я слышала твоё сообщение на диктофоне. И я говорю тебе прямо сейчас, ложь прекращается здесь! Ты расскажешь мне всё, что я хочу знать, ты будешь честен со мной, несмотря ни на что, и ты будешь делать, что я скажу, пока мы вместе! Или можешь убираться сейчас же!!» - закричала она.

«Это моя машина», - я чуть не улыбнулся, но сдержался.

Только Белла может заставить меня улыбнуться после того, через что я прошел.

Сначала она выглядела удивленной этим фактом, но потом нахмурилась еще больше.

«Мне плевать, чья это машина!!» - гавкнула она, «Ты со мной, или нет?»

Мне не нужно было много времени, чтобы решить.

«Я с ТОБОЙ, Белла», - сказал я искренне, честно.

Слеза сорвалась с её ресниц, и она снова вырулила на дорогу, теперь не превышая скорость.

Наконец она заговорила и её тихий голос дрожал.

«Ты в порядке, Эдвард?» - плакала она, «Хочешь, я отвезу тебя в больницу?»

«Всё нормально, Белла», - я ненавидел видеть её слёзы, «Не надо больницы. Будут вопросы.»

«Что она…» - начала Белла и снова заплакала.

«Пожалуйста, Белла, не плачь», - теперь я чувствовал слёзы и в своих глазах, «Я буду в порядке. Мне просто нужна горячая ванна…»

«Хорошо», - кивнула она, стараясь прекратить плакать.

«И ночь в постели», - добавил я.

«Ладно», -сказала она.

«И моя Белла», - добавил я последнее, но самое важное.

Она снова зарыдала и ей снова пришлось остановиться, так чтобы я смог обнять её… и она меня… осторожно. Бедный Эммет, наверно думал нехорошие вещи про нас.

Мы молча плакали какое-то время, и потом Белла снова начала вести, торопясь отвезти меня домой и позаботиться обо мне.

Это будет жестокая ночь. Я знал, когда Белла увидит моё тело, ей станет плохо, но я подумал, может я смогу спрятать это – Нет. Я больше не могу прятаться от Беллы. Не важно что, она заслуживает правду. Уродливую, голую правду.

Я хотел сказать ей, что мне жаль, так жаль за то, что я ранил её таким образом, и именно поэтому я не хотел говорить ей утром, куда я пойду сегодня, и только теперь я понял, насколько неправильно было скрывать это. Белла не ребёнок, она не глупая. Она любит меня – и это глупо, но это не её вина. Я был так неправ, когда лгал ей. Я больше никогда этого не повторю.

Когда бы приехали к её дому, Эммет дал нам свои любимые вещи, чтобы позаботиться о моих ранах, и спросил, не хотим ли мы, чтобы он остался.

«Я в порядке», - я потёр глаза, «Я просто устал, тело немного болит. Всё заживёт».

«Белла, позвони мне, если понадобится», - Эммет обнял её, и она поблагодарила его, за то что он пошел с ней спасти меня.

Даже я снова обнял его.

После того, как он ушел, Белла повернулась и пошла в ванную, чтобы набрать воды. Я медленно пошел за ней, обхватив себя руками.

От воды шел пар, и Белла вытерла слёзы, глубоко вдохнула и посмотрела на меня с такой любовью, что я снова почувствовал слёзы в глазах.

«Я здесь для тебя, Эдвард», - сказала она, не прикасаясь ко мне, и я был рад этому.

«Я знаю, Белла», - мой голос дрогнул.

Она шмыгнула носом и подошла ближе, но не в плотную.

«Это будет тяжело для нас обоих», - сказала она открыто, «Но мы переживем это вместе, хорошо?»

«Да, Белла», - я слегка задрожал.

«Хорошо», - она положила руку себе на живот, потом снова опустила её, «Хочешь, я помогу тебе раздеться?»

«Я сам», - тихо сказал я, глядя на пол.

«Ладно», - она закрыла глаза, и еще одна слеза скатилась по её щеке, но она не вытерла её.

«Хочешь, чтобы я оставила тебя одного?» - спросила она.

«Нет», - услышал я свой голос, «Я не хочу причинять тебе боль еще больше, но… я сейчас не хочу быть один».

«Всё хорошо, Эдвард», - Белла снова шмыгнула носом, «Я хочу остаться. Я хочу позаботиться о тебе. Я говорила тебе, я с тобой до конца. Это правда.»

«Я знаю».

Я начал медленно снимать майку Эммета, глядя в её глаза, подняв руки и выскользнув из неё. Надо отдать ей должное, она не скривилась и не закричала. Я мог видеть много тёмно-красных полосок, в основном рубцы, не так много порезов, от плётки. Пройдет пару дней, когда они слегка побледнеют, чуть больше недели, когда они полностью исчезнут с моей кожи.

Но это безобразные раны.

Такие же точно были на моей спине и заднице, так же на внутренней стороне бёдер, их я увидел, когда снимал большие и мягкие штаны.

Белла часто шмыгала носом и вытирала глаза, когда я ступил в ванну, закрыв глаза и слегка вздрогнув, опустившись в чистую воду.

Затем она намочила губку и с докторской осторожностью начала прикасаться к ранкам на моей спине, оставив всю работу воде, я закрыл глаза, слёзы облегчения катились по моему лицу, пока она в очередной раз показывала мне свою глубокую и настоящую любовь.

Каждый может сказать «я люблю тебя», но Белла может сказать мне об этом, не открывая рта. Она говорила мне об этом на протяжении всей ночи. С силой, достойной сотни мужчин, она оставалась со мной всю ночь, мыла меня, вытирала полотенцем, втирала лекарства Эммета в мою кожу, пока я сотрясался всем телом. Её мягкий голос говорил мне, что она любит меня, и что я буду в порядке.

Она проходила сквозь Ад вместе со мной, и ни разу не пожаловалась.

Она надела на меня мою майку и дала мне фланелевые штаны, и укрыла меня одеялами. Она легла рядом и гладила мою щеку, словно я был последним мужчиной на Земле, таким дорогим для неё.

Она убаюкивала меня своими историями о летнем лагере, в котором она была в маленьком возрасте, забирая меня в это молодое, невинное место, в котором я так сильно нуждался в этот момент. Я слушал рассказы о первом поцелуе, путешествиях на каноэ под луной, и шутками над взрослыми.

На этом мои глаза начали закрываться в темноте, и я сказал, «Белла… Я знаю, я сказал, мы больше не можем говорить «я люблю тебя» друг другу, но можно я заберу эти слова назад?»

Казалось она улыбалась, когда ответила, «Если хочешь, если это правда, то да».

«Я хочу забрать их назад», - уверенно сказал я.

«Хорошо», - сказала она. «Забрал».

«Белла?»

«Да, Эдвард?»

«Я люблю тебя».

«Спасибо, Эдвард», - мягко сказала она, «За честность».

Между нами повисла пауза, и я нахмурился.

«Белла?»

«Да, Эдвард?»

Я снова замолчал.

«Ты… всё еще… любишь меня?»

Мне так это нужно. После всего, что она сделала для меня сегодня, мне всё равно НУЖНО было это слышать… я хотел это слышать.

«Ни за что», - фыркнула она, «Ты огромная заноза в заднице».

Повисла очень долгая пауза.

«Эдвард?»

«Да, Белла?»

«Конечно, я люблю тебя», - сказала она.

Я улыбнулся, и в этот момент я волшебным образом выздоровел [зажил, на самом деле].

«Глупый», - добавила она.

НЕБОСКРЁБ

Воскресенье, День 7.

BPOV

Когда я открыла глаза, я подумала, что вся прошлая ночь была ужасным кошмаром. До сих пор не могу поверить, что я оделась в форму копа и ворвалась в дом Рэйвен. Это первый героический поступок за всю мою жизнь. Я спасла Эдварда из пасти Ада! Это была тот поступок, который можно увидеть в кино и при этом сказать себе, если бы я была ею, я бы наверное поступила так. Но на самом деле, я никогда не была полностью уверена в том, что смогу рискнуть всем ради кого-то.

В моей жизни никогда не было приключений или конфликтов. Я с трудом могла жаловаться в ресторане, и в последние два дня я напала на двух женщин. Вау. Что со мной случилось?

Эдвард.

Вот что случилось.. Я СДЕЛАЛА это. Чарли бы мной так гордился. Или нет?

Я так рада, что сейчас Эдвард здесь, со мной, вместо того, чтобы дрожать в этой клетке в подвале Рэйвен. Если бы я до сих пор не знала, где он и что с ним, я бы наверно сломалась.

Он был таким теплым и спокойным сейчас, и я не могла сдержать улыбку, просто глядя на него… кто мог ранить нечто настолько красивое? И снова эти надутые губы.

Надо их поцеловать.

Наклонившись, я нежно прикоснулась губами к его губам, наслаждаясь его мягкой кожей.

«Ммммм…» - его голос был полон удовольствия.

Он не открывал глаз, но его губы вытягивались в воздух, требуя еще.

Я улыбнулась, вернулась и дала ему еще, но только осторожные ласки моими губами.

Затем я поцеловала его веки, лоб… и маленькую ямочку на его подбородке.

Он довольно улыбнулся, не открывая глаз.

«Я всё еще злюсь на тебя», - строго сказала я.

И он открыл глаза, выглядя пристыженно.

«Ну, ты должна простить меня», - прямо сказал он.

«Неужели?»

«Я могу заставить тебя простить меня, Белла», - его улыбка превратилась в дьявольский оскал, и он начал подниматься.

«Нет, нет», - усмехнулась я, отпихивая его назад на кровать, «Сегодня, ты в МОЙ пленник. Ты будешь отдыхать и вести себя хорошо весь день. Это вся часть моего заботливого фетиша.»

«Но, Белла, на улице так здорово…» - сказал он, словно маленький мальчик, «Разве ты не хочешь пойти погулять и поиграть со мной? Мы можем пойти в другой книжный… или может супермаркет… исследовать 9-ый ряд…»

Его пальцы пытались проскользнуть под мой топ, но я отскочила.

«Эдвард, успокойся», - я улыбнулась его игривости и встала с постели, «Я приготовлю тебе завтрак, а ты будешь хорошим мальчиком и останешься в кровати. Точка.»

Он зарычал и немного надулся, а я пошла в кухню и начала готовить. Я передвинула телевизор в спальню, позволив ему смотреть свои обожаемые мультики, пока я была занята. Время от времени, я слышала его смех, и снова была поражена, насколько быстро Эдвард приходил в себя после неприятностей.

Терапия может подождать до завтра. Ему нужен перерыв, приятный день и вечер, чтобы расслабиться и залечить раны. Я уже заметила, что он пытался играть роль внимательного и заботливого любовника. Это по-настоящему, или он просто избегает упоминания о том, что случилось прошлой ночью? Где его злость? Где его страх?

У меня есть семь дней, чтобы найти выход для него. Я не позволю ему вернуться назад.

Когда мы завтракали и смотрели телевизор, сидя в постели, зазвонил телефон Эдварда.

Он быстро взял его посмотрел на экран и, взглянув на меня, поднял палец и сказал, «Не говори ни слова.»

Он нажал кнопку и сказал, «Да, Виктория?»

Пауза. «Да, я знаю».

Он сжал губы, слушая, потом сказал, «Мне жаль».

Невероятно. Он извиняется перед ней? И она оставила его с этой сукой прошлой ночью?! Мне придется сильно постараться во время нашей терапии.

«Да, я приду», - сказал он, глядя на моё напряженное лицо.

Он вздрогнул и закрыл телефон, глядя на меня из-под ресниц.

«Она знает?» - спросила я, не в состоянии дышать.

«Нет, во всяком случае, я так не думаю», - ответил он, «Она просто злится, что я не позвонил ей, когда уехал от Рэйвен», - он выглядел задумчивым, «Может Рэйвен не хочет, чтобы у меня были проблемы».

«Что ты имел в виду, когда сказал, «я приду»?» - спросила я, уже зная ответ.

Он посмотрел на меня и слегка напрягся, «Она сказала, чтобы я был в своей комнате в следующий понедельник на рассвете».

Я ненавижу её.

«Думаешь, она на самом деле всё знает и молчит?» - запаниковала я. Я не хотела, чтобы ему причинили еще больше боли из-за какой-нибудь тупости, которую совершила я.

«Нет», - Эдвард отпил сока из стакана, «Если бы она знала, она бы была здесь, чтобы собственноручно забрать меня домой. Думаю, мы в безопасности, Белла. Пожалуйста, не волнуйся.»

«Эдвард, С НЕЙ нет никакого дома», - сказала я, мои глаза серьёзны, «СЕЙЧАС ты дома».

Он улыбнулся и открыл рот, чтобы сказать что-то, но промолчал. Его глаза блестели от слёз, и он поцеловал меня, гладя руками моё лицо.

«Я люблю тебя, Белла», - прошептал он, словно боясь, что кто-то еще услышит его.

Так что я старалась не переживать, но всё равно переживала. В любом случае, мы отлично проводили время, просто смотрели фильмы, лежали в постели, держась за руки, прижимаясь друг к другу и целуясь, как подростки, во время рекламы.

Я позволила ему есть нездоровую пищу, и, казалось, это большое удовольствие для него. Другое открытие: Эдвард любит Дорито по-деревенски [чипсы вроде].

«Ну как я справляюсь с твоей игрой в заботу?» - спросил он позже, потеревшись своим носом о мой, лежа на своей стороне постели, обнимая меня.

«Довольно хорошо», - я поцеловала кончик его носа, «Ты ни разу не пытался сбежать».

«У тебя очень классная тюрьма, Белла», - улыбнулся он, «Мне нравится проводить здесь время».

Он раскрыл губы и поцеловал меня, и через секунды я целовала его с грубой страстью, и он отвечал взаимностью.

Как он всегда делает это со мной? Я хотела, чтобы сегодня всё было невинно, чтобы мы отдыхали. И теперь я снова в огне.

Я застонала, когда его рука проскользнула в мои штаны и стянула их наполовину с моей задницы и немного с моего бедра, его пальцы впивались в мою левую ягодицу. Я даже не успела понять, а его голова уже исчезла под одеялами, и я почувствовала его горячий, влажный язык и губы внизу живота.

Раздался стук в дверь, и я недовольно простонала, собираясь выбраться из-под одеяла, но его зубы вонзились в моё бедро, и он прорычал, «Даже не думай».

Я засмеялась, и вздрогнула, и немного сражалась, сказав, «Кто-то стучит».

«Они уйдут», сказал он, и его горячий язык двинулся выше к моему пупку. БЛЯДЬ!! Как же это охуенно!

«Эдвард», - сдвинув моё тело так, чтобы я легла на спину, он держал мои запястья по бокам, его нос отодвигал вверх мой топ, он кусал и облизывал мои рёбра.

«Белла…» - раздался мужской голос из-за двери, и я резко подняла голову, и Эдвард прекратил целовать и кусать меня под одеялом.

«Кто это?» - спросил он.

«Не уверена», - я нахмурилась, встав с кровати и направившись к двери. Надев на дверь цепочку [не помню уже как это действие называется :)], я приоткрыла дверь, прячась за ней.

«Джеймс- то есть, Доктор Койлер, здрасьте», - улыбнулась я на него. В его руках были два кофе из Старбакса.

«Добрый день, Белла», - улыбнулся он, «Я иду в МИС, и подумал, может ты тоже захочешь пойти».

МИС значит Музей Искусства Столицы. Вот это да. Он никогда раньше здесь не появлялся. Что это с ним?

«О, спасибо, но я не могу», - сказала я, «Я не чувствую себя хорошо. Просто валяюсь в кровати сегодня».

«О, я вижу», - глаза Джеймса двинулись за меня.

Я повернулась и увидела Эдварда, он скрестил руки на груди, глядя на Джеймса взглядом, который мог заморозить воду.

Я резко повернулась к Джеймсу, чувствуя жар на лице.

«Прости, Белла», - кивнул Джеймс, снова взглянул на Эдварда, и повернулся, чтобы уйти, «Увидимся в колледже».

«Ладно, пока», - сказала я, закрывая дверь, и резко повернулась, «Что ты делаешь? Я сказала тебе оставаться в постели весь день».

«Так это Джеймс», - он приподнял бровь, «Он не так уж ужасно выглядит».

«Зачем ты так сделал?» - я наполовину улыбнулась, «Ты ревнуешь?»

«Просто даю понять другим волкам, что я здесь, вот и всё, маленькая овечка. Все мужчины – хищники, которые ищут добычу. И Джеймс может продолжать поиски», - он улыбнулся, закинул меня на плечо и понес меня обратно в кровать.

Эммет позвонил позже Эдварду, когда мы ели пиццу в постели на ланч. (Эдвард сказал, что ему придётся тренироваться завтра два часа, вместо одного, из-за великолепной нездоровой пищи).

После того, как Эдвард положил трубку, он сказал мне, что Джаспер остался в клубе прошлой ночью, когда Эммет ушел, и прикрыл его, сказав Виктории, что его клиентка увела его в приватную комнату. Эммет сказал, что всё было тихо прямо сейчас, и если случится что-то подозрительное, он сразу же позвонит нам.

Я проверила ранки Эдварда, спереди и сзади, и нанесла мазь на каждую, после того, как осторожно целовала их, конечно. Я заметила, что Эдвард был очень тихий, когда я делала это, и спустя долгое время, он заговорил.

«Никто никогда так не заботился обо мне», - тихо сказал он, глядя вниз на одеяла.

«Ну, тобой пренебрегали», - сказала я, используя его блестящую фразу, «Но теперь я здесь».

В три часа Эдвард взял в руки телефон.

«Время для моего звонка», - сказал он, глядя на телефон, снова более тихий, чем обычно.

«Я пойду прогуляюсь или что-нибудь еще», - я схватила джинсы, «Но ты всё равно оставайся в постели».

Я направилась в ванную, чтобы переодеться и причесаться, но Эдаврд остановил меня, «Подожди».

«Что?» - я обернулась, его глаза были закрыты, он держал телефон обеими руками, «Ты в порядке?»

Я подумала, может ему больно, или где-то течет кровь.

«Я в порядке, Белла», - он открыл глаза и посмотрел на меня.

Я смотрела на него, не понимая, что он хочет, ждала, когда он заговорит.

«Ты бы…» - он глубже заглянул в мои глаза, «хотела остаться? Тебе не обязательно уходить».

Он хотел, чтобы я осталась, пока он будет говорить по телефону? Серьёзно? Это большое дело. Определенно я не буду разговаривать с тем, кому он звонит, но то, что он просит меня остаться и слушать это… показывает, насколько сильно он доверяет мне. Я думала, после прошлой ночи его способность доверять пошатнётся, и он больше никогда не опустит своих стен передо мной. Я была так рада, что ошиблась. Я чуть не заплакала.

«Я с удовольствием останусь, если хочешь», - я медленно подходила к кровати.

«Я хочу тебя, Белла», - он слегка улыбнулся и похлопал мою сторону постели, приглашая меня сесть рядом с ним.

Я выключила телевизор и села, и Эдвард начал искать номер.

«Так…» - я вздохнула, «Кому мы звоним?»

«Моей дочери», - произнес он мягко, словно молитву, добавив, «Кэйтлин… Кэти».

НЕБОСКРЁБ

«Эдвард – интервью номер шесть», - говорила позже этим вечером после ужина. И снова Эдвард попросил о терапии, и он хотел попробовать без шарфов на глазах и запястьях.
Я была рада этому, потому что увидев его в этой клетке у Рэйвен, я не думала, что смогу это сделать.

«Привет, Эдвард», - улыбнулась я, восхищаясь им. Он был таким смелым, и я по-настоящему наслаждалась, слушая тоненький голосок Кэти в телефонной трубке ранее вечером.

В основном она говорила о том, как провела день на карнавале в городе. Она дважды каталась на лошади, наелась сладкой ваты и погладила кролика. Единственная вещь, которую мне было больно слышать, и я знаю, Эдварду тоже, хотя он, казалось, привык к этому, это когда её маленький голосок спросил, когда он приедет домой.

«Скоро, крошка», - сказал он, и я улыбнулась ему, хотя мне хотелось кричать.

«Привет, Доктор Белла», - ответил он, улыбаясь, глядя как я сидела в кресле в пижаме, стараясь вести себя профессионально.

«Я хочу сказать кое-что перед тем, как мы начнем, хорошо?» - мягко сказала я, и он кивнул.

«Ты перенес вчера суровое испытание. Что случилось с тобой, это ужасно, жестоко и дико. И сегодня ты улыбаешься. Сегодня утром я слышала, как ты смеялся, когда смотрел мультики».

Он помолчал и пожал плечами, «Был смешной мультик».

«Я говорю о том, что…» - пояснила я, «Ты очень быстро отходишь от подобного. Ты просто блокируешь это, или забываешь об этом?»

«Мне нужно забывать это», - он провел пальцами вверх и вниз по краю дивана, «Это часть работы. Мне некогда плакать по этому поводу, и я не могу валяться весь день в постели, после того, как проведу день у кого-нибудь вроде Рэйвен».

«Я хочу, чтобы ты произнес некоторые вещи вслух», - сказала я, «Хорошо?»

«Хорошо», - сказал он спокойно.

«Я КТО-ТО», - сказала я, поднимая глаза на него.

На секунду он опустил глаза, и я добавила, «И смотри на меня, когда будешь говорить. И имей это в виду».

«Я кто-то», - сказал он неуверенно, наполовину глядя на меня. [хз, как это.]

«Еще раз», - сказала я строго.

«Я… кто-то», - повторил он, более уверенно.

«Я что-то значу». [я чего-то стою, я важен, итд]

Эдвард вздохнул и посмотрел на меня с болью в глазах.

«Белла, это глупо», - пробормотал он, снова сражаясь внутри, избегая моего взгляда.

«Что глупо, Эдвард?»

«То, что я повторяю слова, которые не являются правдой, не заставит меня поверить в них», - признался он, «Я долбаный раб. Я ничего не стою. Я НИКТО».

Ну вот опять, мы вернулись на шаг назад. Мы продолжаем упираться в эту стену. Я хочу, чтобы она исчезла. Я хочу прорваться через неё. Эдвард не сможет спастись, если он на самом деле будет чувствовать ничего незначащим рабом.

«Ты отец Кэти, разве не так?» - спросила я, и его глаза загорелись, когда он посмотрел на меня.

А вот и злость. Я не хотела, чтобы это случилось сейчас, но это должно было случиться, чтобы стереть его вежливую улыбку с лица. Может это и хорошо, сразу же после дня с Рэйвен, когда он еще не отошел полностью и ему трудно делать вид, что ничего не произошло.

«Уже нет», - прорычал Эдвард, «Теперь Бен отец Кэти».

«Ну, это наверно к лучшему, раз уж у тебя нет чувства собственного достоинства, как ты можешь научить её чему-то?» - я начала разжигать внутри него пламя.

Он начал отвечать, отводя взгляд, «Я не думаю---»

«То есть, как ты можешь научить её быть сильной и защищаться от всех злобных хищников мира, когда ты просто улыбаешься, ложишься и позволяешь им насытиться тобой и облизать твои кости?» - спросила я, скрывая от него свои чувства, и ненавидя это. Сейчас я должна быть Доктором Беллой, нравится мне это или нет.

«Я же говорил тебе, я---», теперь он сильно хмурился, ему не нравилось то, что я говорила.

«Что, если Рэйвен или Виктория когда-нибудь доберутся до Кэти?» - спросила я, «Ты опустишься на колени и скажешь, Да, Виктория?»

«ЗАТКНИСЬ, БЕЛЛА!!» - заорал он вскочив на ноги, слёзы и ярость горели в его глазах.

«Сейчас! Скажи это!!» - я встала и схватила его за руки, слегка встряхнув его.

«Я ЧТО-ТО ЗНАЧУ!!» - закричал он, немного дрожа, «Я КТО-ТО…»

«Хорошо! Останься со мной, Эдвард», - я схватила шарф и быстро завязала его глаза.

Я закрыла свои глаза и слегка ударила его по щеке, сказав, «Ты бесполезная шлюха».

«Что ты сказал, Эдвард?» - я ударила его по другой щеке, «Давай, я Виктория… прямо здесь, перед тобой. Говори со мной».

Я снова похлопала его по щеке, и он вздрогнул.

«Нет…» - он дрожал всем телом, «Не надо, Белла».

«Я не Белла. И куда же делась вся злость?» - спросила я, «Ты можешь выпустить это, Эдвард, не бойся. Всё хорошо. Я Виктория, и я хочу, чтобы ты ответил мне. СЕЙЧАС ЖЕ».

«Прекрати», - его голос снова был тихим, и я начала выходить из себя. Я хотела увидеть его злость.

«Представь, что Кэти слышит нас сейчас», - я снова похлопала его по лицу, и он слегка повернул голову налево, «Используй это в своих мыслях, когда кто-то причиняет тебе боль. Ты должен видеть себя отцом Кэти, а не рабом. Я Виктория. Я хочу узнать, что ты чувствуешь. Выпусти свою злость. Она убивает тебя».

Я ударила его по лицу и презрительно зарычала, как Виктория, «Время трахнуть меня, шлюха».

«Прекрати!» - уголки его губ опустились вниз, и голос стал громче.

«Не приказывай мне, маленькая блядь, я сказала, ТРАХНИ МЕНЯ!!» - заорала я и ударила его сильнее.

И с этим, он низко зарычал, и взревел львиным голосом, который я еще никогда не слышала, «УБЕРИ ОТ МЕНЯ СВОИ ЁБАНЫЕ РУКИ!!»

Ооооо. ДА!

«Хорошо… хорошо, Эдвард… шшшш…» - говорила я, держа его руки и целуя их, они дрожали в моих руках, «Сядь… осторожно… всё хорошо… шшшш…»

Я усадила его на диван и уже собиралась снять шарф, когда он снова заговорил.

«Я ненавижу тебя», - зарычал он голосом из самой глубины своей груди, «Я ненавижу твоё лицо, твоё тело, твой голос, даже твой ЗАПАХ… Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, ВИКТОРИЯ. Я ненавижу тебя…»

Его голос был пропитан ядом, и я знала, он никогда раньше не произносил этих слов. Я чувствовала невероятное облегчение, услышав, как он озвучил это.Это большой шаг вперед. Я снова поражена его открытостью и желанием пробовать во время терапии. Всего за несколько дней он зашел так далеко. Думаю, глубоко внутри он всегда хотел помощи, но никогда не признавал этого… только сейчас.

«Я люблю тебя… Я люблю тебя…» - шептала я, обняв его и раскачивая наши тела. Его руки скользнули вокруг моей талии и прикоснулись к спине, прижимая меня сильнее.

«Хорошо, Эдвард… так хорошо», - шептала я, закрыв глаза.

EPOV

Понедельник, День 8.

Прошлой ночью я спал как ребёнок. Казалось, Белла применила на мне какое-то заклятье, или что-то такое. И интервью было просто гениально. Я до сих не могу поверить, что это сработало, но на несколько секунд я действительно почувствовал Викторию перед собой, и она любила бить меня по лицу. Откуда Белла знала это? Это не может быть счастливым совпадением.

Даже сейчас, у меня было такое ощущение, что я действительно послал её вчера. Хотя если бы это было правдой, я бы сегодня сидел в клетке с окровавленной спиной.

Этим утром я чувствовал себя прекрасно после вчерашнего свободного дня. Я сказал Белле, что мы пойдем гулять и немного повеселимся, забыв о терапии, клубе, Виктории, и о колледже.

Сегодня я просто хотел быть Эдвардом и взять Беллу на свидание на целый день. У меня свободна целая неделя, и я не собираюсь терять ни секунды. Я свожу свою девочку погулять.

Одев джинсы и серую водолазку с горлом и без рукавов, я посмотрел в большое зеркало, чтобы убедиться, что на руках не видно шрамов и что они как следует скрыты.

Наконец, Белла вышла, на ней были красные хлопковые шорты и симпатичный маленький белый топ на бретельках. Боже, она сексуальна даже в небрежной одежде. [сasual]

Мой плотоядный взгляд и хриплый стон дали ей понять, что я оценил её наряд, и наконец-то мы вышли на улицу, в солнечный свет и легкий ветер, и я вёл машину с открытыми окнами и громкой музыкой, и я чувствовал себя так здорово, что мне хотелось кричать об этом.

Сначала Белла жаловалась, что её прическа превратится в бардак, но потом расслабилась, и позволила волосам свободно летать вокруг её лица… и она была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел. Мысленно, я сфотографировал её и сохранил изображение в своем сердце на потом, когда мне понадобится увидеть что-то чистое, волшебное и настоящее. Я поместил его рядом с изображениями своей дочери и Тани. Оно очень хорошо вписывалось сюда.

Мы приехали в Центральный Парк и гуляли там часами, просто говорили о забавных ежедневных вещах, ничего серьёзного. Мне нравилось это. Я чувствовал себя нормальным. Мы ели хот-доги, и поп-корн, и мороженое, сидя на траве и наслаждаясь теплом и тишиной вокруг нас, в тени большого дуба.

«Белла, ты когда-нибудь занималась любовью на траве?» - спросил я, не отпуская её взгляд, мои пальцы двигались сквозь высокую влажную траву.

«Думаю, я говорила тебе, я делала это ОДИН раз до тебя», - она слегка покраснела, улыбнувшись мне, «И это было на заднем сидении машины».

«Получается, нет», - ответил я.

«Нет», - она обняла свои колени.

«Иди сюда, Белла», - ухмыльнулся я, раздумывая, сделает ли она это.

«Каждый раз, когда ты говоришь «иди сюда», мы трахаемся», - возразила она.

«Ты жалуешься?» - я чуть не рассмеялся.

«Нет».

«Тогда иди сюда», - сказал я мягко.

Она подползла ко мне и поцеловала мои губы, стоя на четвереньках, пока я держал в обоих руках её лицо. Я целовал её, словно прошли годы с тех пор, как я пробовал что-то настолько же нежное и восхитительное. Так я чувствовал.

Я приподнял её и перевернул, так что она лежала на спине, и я лег рядом, обернув свою ног вокруг её ног, нежно держа её на месте.

Её темные волосы выглядели шикарно в контрасте с зелёной травой. И её бледная кожа… черт возьми.

Я взял её за руку, и наши пальцы переплелись, и она улыбнулась мне, размышляя, что я задумал.

Не сказав ни слова, я поцеловал её руку и положил её над её головой, мои пальцы медленно начали задирать её топ, обнажая её живот и наконец её белый лифчик. Она слегка напряглась и повернула голову на бок, чтобы убедиться, что рядом никого не было, и никто нас не видел.

«Шшш, шшш… Белла Свон…» - я взял её за подбородок и повернул к себе, «Перестань. Смотри на меня. Никто не смотрит. Никого нет рядом. И что, если бы кто-то был? Расслабься… наслаждайся».

Мои пальцы двигались по её скулам, словно она была сделана из тонкого стекла, невероятно медленно опускались вниз по её шее… её тело снова расслабилось, она разжала пальцы… и она положила другую руку над головой, закрыв глаза, пока я гладил её лицо правой рукой.

«Вот так… просто чувствуй меня», - прошептал я, «Чувствуй воздух вокруг своего тела… как он целует твою кожу, как я…»

Всё еще очень медленно, я поднял её топ, снимая его с её груди и над её лицом, оставив его вокруг её запястий, и он открыла глаза и посмотрела на меня… она слегка улыбнулась… нервно, но взволнованно.

«Чувствуй влажную траву под собой…» - улыбнулся я, наслаждаясь выражением её лица, «Она такая мягкая… и холодная, и влажная… это естественно… нет ничего неправильного…»

Я медленно расстегнул её лифчик спереди, и она тихо и тонко захныкала, её тело слегка дрожало.

«Всё хорошо…» - заверил я её, мои пальцы на её правой груди… потом на левой… так нежно, словно бы она могла лопнуть, если я надавлю сильнее… я хотел, чтобы мои прикосновения были такими же лёгкими, как ветер.

Я стянул лямки лифчика с её плеч, и положил его рядом с собой на землю.

«Просто лежи… чувствуй, как это хорошо…» - шептал я, когда вокруг нас снова затанцевал приятный ветерок, наслаждавшийся шоу, «Ты такая красивая… ты принадлежишь этому месту… со всем остальным красивым и вечным… воздух… земля… вода… солнце….»

Я всё еще ни разу не поцеловал и не схватил её резко или грубо, я боготворил каждую частичку её… каждую пору… каждый изгиб её тела… я снова мысленно фотографировал… её белая, идеальная грудь… соски твердели, как только я прикасался к ним… мои пальцы двигались невероятно, мучительно медленно вокруг них.

Она тихонько застонала, глядя мне в глаза, подчиняясь моим инструкциям, и я с гордостью улыбнулся ей. Она прекрасная ученица.

«Чувствуй солнце целующее твоё тело…» - я осторожно наклонился и поцеловал тёплую кожу между её грудей, снова слыша её стон, её дыхание стало глубже.

Я начал двигать пальцы вниз по её телу и двумя руками медленно стянул шорты. Я ждал напряжения или протеста… но ничего не было.

Вместе с шортами я стянул трусики, и она впилась в меня взглядом, её пальцы слегка сжались над головой и потом снова расслабились. Я знал, это слишком для неё, позволить мне раздеть её вот так, на улице, но с моего места не было видно какой-нибудь внутренней борьбы. Она доверяла мне… полностью.

«Uhhh….» - выдохнула она, когда её обнаженная задница прикоснулась к земле, солнце сверкало в коричневых волосиках между её ног; я положил одежду под её голову в качестве подушки.

«Вот так, Белла…» - сказал я низким голосом, аккуратно снимая её кеды… затем носки, «Отдыхай… наслаждайся… многие люди никогда не узнают, как это замечательно… ты более, чем живая… чтобы не почувствовать это».

Я гладил её ноги, которые она вытянула рядом со мной. Я еще не раздвинул их… я просто хотел, чтобы она лежала здесь со мной… и наслаждалась чувствами и ощущениями внутри неё… я наклонил голову, улыбнувшись, когда она закрыла глаза… всё её тело расслабилось… потрясающе.

«Я так тебя люблю…» - прошептал я, «Ты слишком красива, чтобы быть настоящей. Ты словно богиня… Богиня Травы…»

Я ухмыльнулся своим словам и она слегка засмеялась; я вырвал из травы маргаритку не далеко от себя и начал свой культ обожания.

Прикоснувшись лепестками к её лбу, я начертил V здесь, двигаясь медленно, словно улитка. Она улыбнулась, как и я, потом я спустился вниз по её носу, слегка поворачивая маргаритку на ходу, слегка пощекотав кончик, усмехнувшись, когда она наморщила нос в ответ.

Потом я поцеловал лепестками её губы, двигая цветок по краям. Она раскрыла губы и посмотрела на меня.

Боже, что за кадр! Щёлк. Мой навсегда. И ТОЛЬКО мой.

Двинувшись вниз, я ласкал цветком её скулы, позволив каждому лепестку поучаствовать в этом.

«Чувствуешь как трава щекочет твои пальцы на ногах ?» - спросил я, и она кивнула, снова закрыв глаза.

«Отлично», - я опустил маргаритку под её подбородок, потом по её тонкой белой шее… вниз через центр её груди…

Не произнося не слова, я обвел цветком её сосок, каждый лепесток целовал её. Она тихонько стонала, открывая и закрывая глаза, каждый раз в них было всё больше огня. Но прошла вечность, когда я убедился, что цветок исследовал каждый сантиметр её тела. Я уверен, маргаритки мечтают прикоснуться к чему-то такому же уникальному и совершенному. Этой маргаритке повезло. Счастливая маргаритка.

«Эдвард…» - прошептала она, открыв глаза.

Ей не нужно было говорить, чтобы я понял её. Я надеялся, что её не оттолкнут мои шрамы, когда я снимал футболку, но она улыбнулась мне, словно бы я был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела.

Она всегда заставляла меня чувствовать это. Я буду по-настоящему скучать по этому взгляду.

Я встал и, не глядя по сторонам, расстегнул и снял джинсы и нижнее бельё и опустился в высокую траву, присоединяясь к ней.

«Я люблю тебя, Эдвард… люблю так сильно…» - она схватила моё лицо и напряженно поцеловала меня, поцелуй, который я никогда не забуду. Меня так много целовали… но никогда не целовали ТАК.

Я старался соответствовать ей, но она была гораздо более страстна, чем я, и стонал от сладкого огня, что разжигали во мне её горячие губы.

«Прости», - задыхалась она, целуя меня между слов, «Больно? Слишком резко?»

«Нет, Белла, никогда…» - целовал я её, «Ты никогда не причинишь мне боль… прикасайся ко мне, как хочешь, я люблю твои прикосновения… пожалуйста…»

И она вонзила свои ногти в мою спину и притянула меня так, что я лежал на ней… мои ноги были по бокам от неё, руки упирались в землю, я не хотел полностью опускаться на её маленькое тело.

Я любил то, как она царапала мою спину, и слабую боль от того, как она вонзала свои ногти в мои шрамы… словно, она хотела стереть их своими царапинами.

«Да… Белла… дааа… о, Боже…» - выдохнул я, и она поцеловала меня еще сильнее.

«Я хочу тебя, сейчас…» - задыхалась она между поцелуями, «Сейчас!»

Мой маленький котенок превратился в тигрицу!

«Да, Белла», - улыбнулся я, надеясь, что она не разозлится на то, что я снова говорил как раб.

Я её раб… навсегда… и это не имеет никакого отношения к её двадцати тысячам долларов. Даже Виктория больше не владеет мной… не по-настоящему… я принадлежу Белле… теперь я всегда буду её… даже если я не могу быть с ней.

Да, слава Богу, я взял презервативы. Будучи мной, ты обязан всегда носить презервативы.

И теперь я был внутри неё, и мои губы никогда не покидали её… я позволил ей доминировать мой язык, пробовать его, прикасаться к нему своим грубо и влажно, пока я всё еще медленно двигался… вперед…. назад….. вперёёёёёд….. наззззаааааддддд….

Каким-то образом все это было еще более напряженно, чем старое доброе траханье, которое я тоже любил… но казалось, что так лучше, так должно быть здесь… правильно… естественно и хорошо… натурально.

«Белла…» - выдохнул я, чувствуя как трава под ветром щекочет мою задницу, «Белла… так хорошо… так…», - и она снова поцеловала меня, заставив молчать.

Она обняла ногами мою талию, и я старался не ускоряться, не делать никаких неправильных движений в этом идеальном маленьком мыльном пузыре, который поглотил нас… что это за мир… я никогда не был в таком прекрасном месте… и почему кто-то пустил меня сюда?

Я раскрыл губы и она взяла мою нижнюю губу между своих, начав задыхаться сильнее, и мои движения начали немного ускоряться… Я дразнил её своим языком, прикасаясь им к её губам и потом отдергивая голову назад, когда она пыталась поцеловать меня. Мы смеялись во время секса, и это тоже было ново для меня.

Даже если сейчас к нам подойдут десять копов, они не смогут остановить меня. Они, блядь, подождут… или выстрелят мне в задницу… но я не остановлюсь пока не закончу…

«Эдвард…» - простонала она, «Трахни меня… пожалуйста… трахни меня грубо…» [fuck me hard]

Всем отойти назад. Сейчас Эдвард будет трахать грубо.

Я дал себе волю и тут же резко двинулся внутрь неё, приподнимая её левую ногу согнул её в колене, чтобы позволить себе войти глубже, и она закричала. Её глаза сказали мне продолжать, и я продолжил, до боли прикусив нижнюю губу, до конца двигаясь назад и затем сразу же резко и глубоко вперед.

Ветер шуршал вокруг нас, когда я закричал, смешивая наши крики вместе, мы трахали друг друга словно дикие животные, рыча и забывая слова.

В конце мы оба были покрыты потом и дрожали, и Белла заорала так, что птицы улетели с соседнего дерева, когда я кончил вместе с ней.

Моментом позже, я упал на спину рядом с ней и уставился на облака и ярко-голубое небо, вспоминая своё имя, стараясь восстановить дыхание. Моё сердце скакало внутри груди.

«О, Боже…» - заговорила Белла, пока я пытался сообразить, как это делать.

«Думаю, ты убил мою матку», - выдохнула она, «Знаю, я сказала, трахни меня грубо… но… Господи… По-моему у меня внутреннее кровотечение…»

Я услышал, как она пыталась засмеяться, и улыбнулся, глядя на неё, задыхаясь в ответ.

«Думаю, ты не видела предупреждающий знак на моей заднице», - пошутил я, «Знаешь, некоторые игрушки очень опасны…»

Она фыркнула и сказала, «Если бы я так не устала… я бы сказала тебе, что я по-настоящему ненавижу это заявление…»

«Если бы я так не устал… я бы забеспокоился…» - я широко раскрыл глаза и потом закрыл их.

«Боюсь, когда я встану, на земле останется отпечаток моей задницы!» - усмехнулась она.

«Ты снова жалуешься?» - спросил я, снова опустившись на её тело.

Она улыбнулась и помотала головой.

«Отлично», - я приподнял бровь, «Потому что у нас тут нет министерства по жалобам».

«А есть министерство поцелуев?» - спросила она.

«Возможно», - улыбнулся я, «Чем я могу помочь вам, Мисс?»

«Я ищу большой, влажный, сочный поцелуй», - невинно ответила она, «Что у вас есть?»

«Ну у нас тут несколько разных…» - объявил я, «Вот это первый…»

И я раскрыл губы и оставил на её губах очень влажный и нежный поцелуй без языка… за которым последовали маленькие поцелуи по всей длине её губ.

«Мммм», - улыбнулась она, когда я закончил и двигал свой нос вокруг её, «Он мне понравился… но что еще у вас есть?»

«О, вы хотите посмотреть всё?» - хищно улыбнулся я, «Вы будете постоянным клиентом у нас?»

«Да», - призналась она.

«Отлично, потому что я люблю удовлетворять своих клиентов…» - сказал я, и возненавидел эти слова, как только они сорвались с моих губ.

«О, Боже… Белла…» - мне стало плохо, «Я не имел в виду… я просто играл… я не хотел называть тебя клиентом».

И снова она поняла и успокоила меня.

«Я знаю, Эдвард», - она взяла в руки моё лицо, «Всё нормально, мы просто играем. Но я знаю, что я всего лишь клиент. Всё хорошо».

Я нахмурился и сказал, «Нет, не хорошо. Ты не клиент для меня, ты…» - я остановился, и сел на траву, добавив искренне, «ВСЁ».

«Ну, теперь ты знаешь, каково мне, когда ты называешь себя игрушкой или рабом», - пояснила она, снова дав мне понять что-то, прежде чем я мог сам додуматься.

«Тонко подмечено», - улыбнулся я.

«Теперь…» - она снова наклонила меня к своим губам, «Покажите мне, что еще у вас есть. У меня не так много свободного времени».

«Да, Мэм», - сказал я, наклоняясь и демонстрируя ей свой дикий ‘Я-хочу-задушить-тебя’ поцелуй.

НЕБОСКРЁБ

Мы добрались до дома, когда уже начало темнеть, но нам было так весело, я не хотел, чтобы это заканчивалось. Мы гуляли, болтали, больше узнавали друг друга, ели мороженое..
Моя жизнь никогда не будет лучше, чем сейчас, и я знал это. Жаль с нами не было Кэти. Единственное, что могло бы сделать всё это еще более совершенным.

Я купил Белле классные солнечные очки, в которых она выглядела дико сексуально, а она купила мне кольцо дружбы. Оно стоило пять долларов и не было настоящим подарком, но для меня оно было бесценно. Я надел его на мизинец, зная, что когда вернусь домой, оно отправится в мою секретную стену.

У рабов нет собственности. У меня была одежда и украшения, но только для шоу, так что я не мог опозорить Викторию, когда мы выходили в свет. Мне никогда нельзя будет держать вещи вроде моего кольца и записки из печенья с прошлой недели.

Подарки от клиентов, подарки от подруг – запрещены. Поэтому у меня есть секретная стена, где вытаскиваются два кирпича, и я держу там некоторые важные вещи. Вещи, которые Виктория не сможет украсть у меня. Фотографии Кэти и Тани, кольцо, которое отец подарил мне на мой выпускной, когда мне было 17, моё обручальное кольцо, и теперь еще это вместе с моей запиской из печенья. Это было моё ценное имущество. И, надеюсь, я как-нибудь смогу иметь их всегда.

Никто из нас не хотел идти домой, и мы просто сидели на ступеньках снаружи, она сидела ниже меня, а я поставил свои ноги по бокам от неё, ограждая её… или скорее, обладая. Она обнимала мои ноги, когда стало немного прохладно около 11, и она начала дрожать, так что я предложил пойти домой.

«До сих пор не могу поверить, что нас не засекли, когда мы занимались любовью», - сказала Белла, когда мы поднимались наверх.

«Я обнаружил, что людям обычно плевать на то, чем занимаются другие», - сказал я, «Сейчас все боятся даже в глаза смотреть незнакомцам. И даже если бы кто-то увидел нас… какая разница? Это бы не испортило мне ощущения… а тебе?»

«Не-а», - улыбнулась она, моя почётная ученица, «Я бы даже не постеснялась».

Я засмеялся. Она открыла дверь, и мы вошли внутрь.

«Что же я сделал с той милой ботаничкой, которую встретил в клубе?»

«Освободил меня, спас меня…» - ответила она, «Дал почувствовать, что такое ЖИЗНЬ… в конце концов?»

«Мммм…» - я обнял её и закрыл глаза, чувствуя её губы на своих и целуя её в ответ.

«Спасибо, что не считаешь меня каким-нибудь извращенцем, Белла», - честно сказал я, «Я сначала боялся этого, что ты подумаешь, что я… странный».

Улыбнувшись, она сказала, «Ну, ты странный… но мне это нравится».

«Спасибо», - я улыбнулся, и она засмеялась.

«Белла, можно я кое-что спрошу?» - я переплёл пальца за её спиной, «Ты можешь сказать нет, если хочешь».

«Конечно; что?»

«Можно я… сделаю тебя завтра своим домашним животным?» - спросил я, боясь, что скажут мне её глаза на это. [домашнее животное, зверёк, всё, как называла его Рэйвен… это одно слово – pet. Кто-то, кто находится полностью в твоей власти и зависит от тебя.]

«Я не причиню тебе боли и не сделаю ничего ужасного, как Рэйвен… ты будешь рабыней удовольствия, а не боли», - быстро пообещал я.

«Я знаю, что ты не сделаешь мне больно, Эдвард», - сказала она без страха в голосе, «Ну, не считая твоей попытки вдолбить меня в землю сегодня днём».

«Ты сама попросила!» - сказал я в пятый раз за сегодня, «В следующий раз думай о том, кому ты говоришь «трахни меня грубо» ! Не зря же у меня есть майка с надписью Крупный Самец!»

«У тебя есть майка с надписью Крупный Самец?!» - засмеялась она.

«Это длинная история, но да», - сказал я, «Знаешь, один раз…»

«Неважно», - оборвала меня Белла, улыбнулась и добавила, «Я бы хотела быть твоим домашним животным, Эдвард. Я доверяю тебе.»

«Правда?» - мне вдруг стало очень тепло. Эта девушка реальна, или я скоро проснусь в клетке Виктории?

«Да», - она приподняла бровь, «Как ты можешь сомневаться в этом, когда я позволила тебя трахнуть меня посреди Центрального Парка?»

«Позволила мне?» - подразнил я, и она засмеялась, сильнее прижимаясь ко мне, «Наверно кролики и еноты теперь знают, как говорить «трахни меня грубо», благодаря тебе! Да ты птиц спугнула с дерева!!»

«Заткнись!» - засмеялась она, и я прижал её к стене, держа её на месте своим твёрдым членом.

«Ай!» - она удивленно посмотрела на меня, «А ЭТО что?»

«Это Министерство Членов», - ухмыльнулся я, «Чем я могу помочь вам сегодня, Мисс?»

Она засмеялась и выпрямилась, увидев, что я не шучу.

«Ой!» - она подскочила, когда мой член вздрогнул, прижатый к её облегающим маленьким шортикам, и сказала, «Вообще-то я ищу очень талантливый член. И большой… но не злой, какой я сегодня нашла в парке!»

«О, я понял», - я подумал об этом секунду, «Ну, может у меня кое-что есть для вас».

«Я так понимаю, вы мне покажете все члены, что у вас есть?»

Я улыбнулся, «Нет, у меня есть только один. Но это всё, что вам когда-либо было нужно. Он делает ВСЁ».

«О, правда?» - она покраснела, когда я опустил руки на стену по бокам от её головы.

«Да, правда», - я сорвал с неё шорты вместе с трусиками, и она вскрикнула.

«Позвольте мне показать», - я расстегнул джинсы и снял нижнее бельё, «Посмотрите на него… достаточно большой?»

«Да, он огромный», - она посмотрела на него, улыбаясь, «Это наверно экстра-большой размер».

«И на нём ни одной царапинки», - я посмотрел ей в глаза, «Потрогайте…»

Она прикоснулась к нему, глядя на меня, сжав руку вокруг него, и я чуть не застонал. На прошлой неделе Белла не хотела даже смотреть на мой член, и теперь посмотрите на неё!

«Достаточно твёрдый?» - спросил я.

«Боже, да», - улыбнулась она, «Впечатлительно».

«И еще..» - я разорвал зубами обёртку черного презерватива и надел его, «К нему прилагается маленький подарок».

«Ух ты», - захихикала она, когда я развернул её и усадил на кухонную стойку.

«Но это ничего», - рекламировал я свой продукт, «Подождите, пока не почувствуете».

И без дальнейших разговоров, я развел в стороны её ноги и медленно вошел в неё до конца.

«Чувствуете, как глубоко он может войти?» - спросил я немного напряженно от того, насколько плотной её киска всё еще была для меня, это так возбуждающе.

«Да…» - она закрыла глаза и сразу же открыла их, «Это… хорошо».

«Еще не всё», - ухмыльнулся я, «Позвольте мне показать, что он может».

Через секунду я начал биться в неё, держа её за бёдра и двигая их себе навстречу.

Она кричала и стонала, опираясь на стены по бокам для поддержки.

«Как вы видите, он очень быстро и резко двигается…» - прорычал я, «И он сохраняет энергию очень. ДОЛГОЕ. ВРЕМЯ.» - я произнес три последних слова с каждым резким движением в неё.

Она закричала громче, словно ей было больно, но в то же время приятно.

«Мне нравится», - выдавила она, играя свою роль, и потом маленькая сука добавила, «Но может ли он трахать сильнее? Крупный Самец?»

«Ах ты---», - зарычал я, и она засмеялась.

«Да, Мэм», - выдавил я сквозь зубы, «Но не говорите, что я вас не предупреждал… помните… у нас нет Министерства Жалоб».

И она завыла, когда я трахал её сильнее, заставив её поплатиться за шутку на счет Самца.

Ботаничка умерла. Родилась Сексуальная Бэмби.

НЕБОСКРЁБ

BPOV

Вся ночь была адски горячая, как всегда говорит Эдвард [hot as hell]. Теперь я уже говорю, как он. Я до сих пор очарована тем, какими великолепными бывают оргазмы… невероятными! Его язык находил во мне такие места, о существовании которых я не подозревала. Черт возьми, он знает, что делает. Думаю, я знаю, как он получил имя Большой Самец… и заслужил его.

Мы крепко обнимали друг друга, когда засыпали – кто знает, сколько было времени… и какая разница?

Когда я открыла глаза, на улице светило солнце, но шторы были закрыты.Я чувствовала, что Эдвард сидит рядом со мной, и когда я повернулась к нему, что бы сказать что-нибудь, он резко развернулся и тут же закрыл мне рот рукой, чуть не прикасаясь своим носом к моему.

«Доброе утро, мой зверёк», - улыбнулся он и мягко поцеловал мой нос, и я слегка задрожала, «Нет, любовь моя, не бойся. Я буду хорошим… ты увидишь. Но если ты закричишь, или попробуешь сбежать, я обижусь».

«Сначала я приготовлю тебе вкусный завтрак…» - сказал он, «Но пока он не готов, ты должна лежать тихо. Сегодня ты полностью моя. Это ясно?»

Я кивнула, уже чувствуя влагу между ног.

«Хорошая девочка», - оскалился он.

Он опустил руку, но я не отважилась даже пискнуть. Рядом с ним, на тумбочке лежал скотч. Он оторвал маленький кусочек и строго посмотрел на меня.

«Закрой рот», - сказал он сладким, жутковатым голосом, и я подчинилась, чувствуя гладкую ленту на своих губах. Его пальца осторожно разгладили скотч, как следует приклеив его.

«Перевернись», - он помог мне перевернуться и обернул скотчем моё запястье, не туго, чтобы не причинить мне боль, потом провел скотч через мою спину к другому запястью.

Когда он перевернул меня обратно, мои руки были связаны по бокам от меня, а не подо мной.

Потом, не говоря ни слова, он начал связывать мои лодыжки, одна к другой и потом к ножке кровати, скотч был натянут, так что я не могла двигаться, но мне не было больно или даже неуютно.

«Лежи», - улыбнулся он, поцеловал скотч на моих губах и ушел в кухню.

Я всегда фантазировала о том, чтобы быть связанной и оставленной вот так… и скотч на моих губах возбуждал меня [не в сексуальном смысле, но в эмоциональном]. Я чувствовала себя беспомощной и похищенной, и в то же время сексуальной, дёргая ногами, но не в состоянии сдвинуть их даже немного.

Закрыв глаза я слегка мычала, наполовину повернув тело, затем возвращаясь на спину. Он мог бы связать меня туже и в более неудобной позиции, если бы захотел, и может сделает это позже. Я частично надеялась на это.

Эдвард должен был слышать мои жалобные звуки, но, видимо, игнорировал их. Мои волосы упали на глаза от моих ненастоящих попыток освободиться, я по-настоящему наслаждалась собой, погружаясь в нашу игру.

«Мммм, маленький симпатичный зверёк…» - сказал он, когда вошел в комнату, он поставил поднос с едой на тумбочку со своей стороны кровати, «Так хорошо, что сегодня ты полностью моя».

Он окунул пальцы в стакан с водой и начал отклеивать скотч от моих губ, не причиняя мне никакой боли. Наверно, он знает достаточно, чтобы безболезненно снять скотч с кожи.

«Такая хорошая девочка», - похвалил он, «Теперь тебе нельзя говорить, даже с не за клееным ртом. Сейчас ты мой зверек… а зверьки никогда не разговаривают. Да?»

Я кивнула, и он улыбнулся в ответ… и легко поцеловал мои губы.

Он подошел к моей стороне кровати и посадил меня, сел рядом, держа передо мной тарелку со взбитыми яйцами [болтушка, или как называется это яичница?.. не люблю её…]

«Ешь, Бэмби», - он называл меня так с тех пор, как я начала называть его Самцом. Никогда бы я не подумала, что когда-нибудь меня будут называть Бэмби. Жизнь забавная штука.

Есть? Я не могу пошевелить руками… и он не собирается кормить меня… он сказал, ешь.

Он наблюдал за мной, приподняв бровь.

«Вперед, девочка, еда остывает», - он придвинул ко мне тарелку, наклонил голову и смотрел мне в глаза.

Я наклонилась, мои волосы упали вокруг лица, и я начала есть с тарелки, стараясь быть аккуратной, поддевая яйца языком и поднимая их в рот.

«Хорошая девочка…» - он погладил мои волосы, мою обнаженную спину и поцеловал меня в затылок [тупо звучит…], я продолжала моча есть, чувствуя себя абсолютно беспомощной, размышляя, как часто Эдвард ел таким образом с тарелок и из мисок.

Это был другой способ понять его, играть в его игры… я понимала, что он играет со мной… но эти идеи пришли из того, что он пережил… и может наслаждался этим. Он не делал со мной тех ужасных вещей, которые случались с ним, и которые он ненавидел. То, как он назвал меня – хорошая девочка… он любит, когда и его так называют – хороший мальчик. Может это успокаивает его, когда он находиться в чьей-то власти.

Почему я анализирую его… Я должна просто наслаждаться его игрой и прекратить так много думать… мои мозги всегда стоят у меня на пути. Моему телу уже это нравится… моя киска уже такая влажная, и я ничего не могу поделать с этим.

«Тебе нравится, Бэмби?» - он снова поцеловал мои волосы, и я кивнула, держа голову над тарелкой, в то же время запихивая в рот яйца.

«Отлично…» - он продолжал гладить меня по руке и по волосам, «Съешь всё, как хороший маленький зверек».

Когда тарелка опустела, я облизала губы и посмотрела на него.

«Оближи тарелку», - оскалился он, держа её передо мной.

Я улыбнулась и вылизала тарелку, подбирая маленькие кусочки. Он улыбался, следя за мной. Боже.

«Хорошая девочка…», - он отнес тарелку в раковину и вернулся с миской в руках.

«Очень хорошо, Бэмби…» - широко улыбался он, «Ты заслужила угощение».

Он взял из миски кусочек бекона, отломил половинку и держал его над моей головой.

«Давай… возьми его, Бэмби…» - подбодрил он, двигая бекон по кругу над моим носом.

Я слегка улыбнулась, вытянулась и высунула язык, слегка дотронувшись им до бекона, и Эдвард усмехнулся.

«Прыгай», - улыбнулся он, и я слегка подпрыгнула на заднице, схватив бекон зубами.

Он засмеялся и снова наградил меня поцелуем в губы, пока я жевала своё угощение.

«Давай посмотрим, знаешь ли ты какие-нибудь команды, или мне придется научить тебя», - он взял вторую половинку бекона и снова улыбнулся мне, «Ложись».

Я легла назад на подушки и улыбнулась ему.

«Такая послушная…» - проворковал он, опустив бекон прямо мне в рот.

Я осторожно проглотила его, и он сказал, «Крутись».

Слегка хихикнув, я перевернулась на живот и затем обратно на спину.

«Ух ты… ты такая умная…» - оскалился он, усадив меня и накормив меня еще одним кусочком бекона.

«Держи его в зубах, но не ешь», - он дал мне в зубы целый кусок бекона.

Затем он подошел к тумбочке и вернулся с маленьким яйцом, «Помнишь это?»

Я слегка простонала, и он улыбнулся, раздвинув мои бёдра.

«Очень влажная Бэмби… испорченная маленькая девочка», - поругал он и с легкостью ввел в меня яйцо. Он сдвинул обратно мои ноги, нажал кнопку на пульте и, оставив его на тумбочке, ушел на кухню.

Внутри меня началась медленная вибрация, и я сжала кулаки по бокам от себя, тихонько застонав и держа бекон в зубах.

Он мыл посуду и попивал сок на кухне, пока я сидела в кровати, а маленкькой яйцо внутри меня жужжало, возбуждая меня еще больше, чем то, что я была обнажена и связана, полностью во власти Эдварда.

Он что-то напевал, и я видела его время от времени, когда он подходил к плите.

Мои руки напряглись сильнее, когда вибрация начала по-настоящему одолевать меня, возбуждая меня еще больше. Мои ноги начали беспомощно вздрагивать, пальцы на ногах сжались… потом разжались… и снова сжались.

Прошло около десяти минут, я рычала и задыхалась, как животное, жалея, что я не лежала на кровати и не могла крутиться… может это помогло бы, но я не хотела быть наказана за непослушание. Я хотела быть хорошим зверьком.

Я старалась не сжимать зубы слишком сильно, но становилось всё труднее держать бекон со слегка разжатыми зубами, не надавливая на него.

Я резко опустила голову, продолжая извиваться, рычать, стонать и страдать, скорости было не достаточно, чтобы я кончила, но достаточно, чтобы свести меня с ума.

Я опустила ладони на кровать и слегка приподняла задницу, надеясь, что это слегка поможет мне перенести пытку… не помогло.

«Будь хорошей девочкой», - он посмотрел на меня из кухни и улыбнулся, «Я приду через несколько минут».

И он ушел в ванную, и я взвизгнула, словно настоящий щенок.

Я слышала воду, и то, как он чистит зубы. Я начала слегка подпрыгивать на заднице, пытаясь убить давление маленькой штуки внутри меня. Это было смешно… и никогда не поможет… но мои мозги к этому времени превратились в кашу.

Наконец, он вернулся, и я издавала звуки, словно блядский щенок, когда он сел рядом со мной, нежно улыбаясь.

«Чем тут занимается мой зверек, мм?» - спросил он, взяв кончик бекона, «Отпусти».

Я открыла рот, и он взял в руки целый кусочек бекона и улыбнулся мне.

«Ух ты, молодец», - снова похвалил он, «Такая выдержка, Бэмби… очень хорошо».

Я продолжала задыхаться и стонать, словно обезумевшее животное, пока он говорил.

Он разломал бекон и держал его над моим носом, и я подскочила и вцепилась в него зубами.

Он съел другую половинку и сказал, «Мммм… на вкус как Белла…»

Я напрыгнула на него и накинулась на его губы, заткнув его своим языком, продолжая рычать и стонать.

Наконец, он отодвинул назад мои руки, разрывая поцелуй.

«Веди себя хорошо, Бэмби…» - он улыбнулся и поцеловал меня в нос, а я продолжала слегка бороться, пытаясь добраться до него, «Маленькое возбужденное создание… так мило».

«Пора привести тебя в порядок», - он говорил так, словно не видел, что моё тело сейчас взорвётся.

Он взял мою зубную щетку и выдавил на неё немного красной пасты.

Опустив зубную щетку в маленькую чашку с водой, он посмотрел на меня и сказал, «Открывай рот, девочка».

Я приоткрыла рот.

«Шире», - он постучал меня по подбородку, и я подчинилась, он начал чистить нижний ряд зубов, создавая пену от пасты, а я чуть не закричала, потому что яйцо начало двигаться глубже.

«Сомкни зубы», - сказал он и начал чистить передние зубы.

Он поднёс ко мне пустую пластиковую чашку и сказал, «Сплюнь, девочка».

Я пару раз сплюнула, и Эдвард поднес к моим губам кружку с водой, позволив мне отпить немного.

«Отлично», - он встал и забрал все вещи, и чуть не заорала.

Когда он вернулся, я хотела кричать его имя, но остановила себя.

НЕБОСКРЁБ

«Ложись, девочка…» - он опустил меня назад, снова закрыл мне рот и, повернув вправо мою голову, начал целовать мою шею, «Позволь своему хозяину отблагодарить тебя».
Теперь его мягкие, влажные поцелуи сводили меня с ума, а дьявольская штука внутри меня продолжала медленно вибрировать.

Я хрипела и задыхалась в его пальцы, плотно прижатые к моим губам, он лёг на меня, раздвинув ноги, и нижнее бельё на его заднице ограждало меня от того, чего я больше всего хотела.

«Мой маленький зверек очень шумный сегодня…» - он прикасался языком к моей шее и потом вонзил зубы в её основание.

Я приподнимала свои бёдра на встречу его, пытаясь общаться без слов.

«Прекрати это», - строго сказал он, его глаза были серьёзны, «Плохая девочка».

Я прекратила двигать бёдрами, и он начал целовать мою грудь, руками сжимая и лаская её, и я зажмурилась, жалея, что не могу уже взорваться и прекратить это мучение.

«Такая красивая…» - сказал он, двигая пальцами вперед и назад на моем клиторе, дразня меня, слегка прикасаясь к нему, а я продолжала задыхаться и старалась ничего не говорить.

«Перевернись», - он снова перевернул меня, и начал ласкать и сжимать руками мою задницу.

Его губы раскрывались и смыкались на моей коже, он пару раз легко ударил меня, и я еще больше захрипела.

Затем он слегка прикусил мою ягодицу, я тихонько взвизгнула, и он перевернул меня обратно, гладя мои ноги… прекрасно понимая, насколько сильно он сводил меня с ума.

Я чуть не заплакала тогда, но он сжалился надо мной и снова перевернул меня.

Он поцеловал мою ногу и встал, неторопливо отматывая скотч от ножки кровати, и потом с моих лодыжек.

Я хотела раздвинуть ноги, но держала их вместе, пока мне не прикажут.

«Иди сюда», - он махнул рукой, опустившись на подушки, снимая нижнее бельё.

Я подползла к нему и опустилась на колени между его ног, и он улыбнулся мне, в его глазах горело желание. Его член был каменно твердый и ждал меня.

«Сделай мне приятно… и я сделаю приятно тебе», - пообещал он.

Мне не нужно было слышать что-то еще, и я слизала капельку влаги с головки его члена, и он зашипел. Я раскрыла губы и взяла его в рот, мой язык плотно прижимался к головке, когда я начала двигаться вверх и вниз.

Всё это время, пока я брала его в свой влажный, горячий рот, яйцо внутри меня продолжало двигаться. Я не видела, как Эдвард дотянулся до пульта, но видимо он взял его, потому что яйцо неожиданно ускорилось.

Мои руки сжались в кулаки по бокам от меня, когда удовольствие начало усиливаться и увеличиваться, словно невидимая волна. Я застонала, посылая вибрации по его члену, и он начал издавать эти восхитительные дикие звуки, которые возбуждали меня еще больше.

«Твой рот… Блядь, ты ТАЛАНТЛИВА!» - зарычал он, «Блядь!»

Спустя еще десять минут, он хрипел и задыхался, так же как и я, когда яйцо заставило меня кончит во второй раз.

«Стоп!» - приказал он, и я была слегка разочарована, но подчинилась.

«Повернись», - он помог мне развернуться, и я наклонилась, опустив голову на кровать, его пальцы проскользнули в меня, и он вытащил яйцо. Я услышала, как он быстро надел презерватив.

И он снова был внутри меня, резко, идеально. Не прошло много времени, когда Эдвард закричал и кончил, словно лев. [лев?!]

Не сказав ни слова, он поднял мою голову и уложил меня на бок перед собой, крепко обняв меня, его губы целовали мои лопатки, зубы слегка прикусывали мою кожу, пока он пытался поймать дыхание.

Через несколько минут он поднялся и пошел в ванную, оставив меня здесь.

Вернувшись, он улыбнулся мне и сказал, «Давай-ка испытаем настоящую позицию для тебя?»

Он поднял меня вверх за волосы и сказал сесть на колени в центре кровати в паре футов от спинки.

Не знаю, где он взял эти веревки, но он мастерски управлялся с ними. Он связал мои запястья за моей спиной, привязав их к лодыжкам, к спинке были натянуто привязаны две веревки, они шли между моих ягодиц, подо мной и по бокам от моего клитора, приподнимая мою киску, и потом снова к спинке кровати.

И если я позволю себе расслабиться или опущу немного бёдра, тонкие веревки вонзятся в мои губы [не те, что на лице ;)], и это одновременно раздражало и возбуждало меня.

Моя спина была изогнута и слегка болела, но я смогу терпеть это какое-то время. Это была довольно сложная позиция, но она мне нравилась. Пока…

Он вернулся ко мне с маленьким резиновым мячиком в руках, только с мячиком.

«Открывай», - улыбнулся он.

Я открыла рот, и он осторожно поместил красный мячик между моих зубов.

«Держи», - сказал он, «Не вырони его, девочка».

Я прикусила мячик, и он нежно погладил меня по волосам.

Он снова поместил в меня яйцо, хотя я начала протестовать.

«Шшш…» - он проигнорировал меня и включил его на средней скорости, и я взвизгнула.

«Хорошая девочка», - он водил рукой вверх и вниз по моему животу, «Это хорошая поза для тебя. Благодаря ей, всё твоё внимание будет здесь…. (он грубо провел пальцами вверх и вниз по моему клитору, и я закричала)… Я скоро вернусь… Пойду приму душ».

Я зло зарычала, когда он ушел в ванную, снова оставив меня в сладких страданиях.

В ванной зашумела вода, и я закрыла глаза, стараясь держать свою жестокую позу, чувствуя как веревки впиваются в мою кожу.

Спустя минуты я кончала и выла как банши, сжимая зубы на резиновом мячике, кончив во второй раз сразу же после первого. Это было потрясающе и в то же время мучительно.

К тому времени, когда Эдвард вышел из душа, я дёргалась и веревки вонзались в мою кожу, и я орала, словно была в огне, моля о пощаде.

«Щёлк», - сказал Эдвард чуть слышно, глядя на меня и вытирая волосы полотенцем, двигая его вниз по своему мокрому обнаженному телу [YUM].

«Aww, Бэмби… ты скучала без меня?» - он опустился прямо к моему приподнятому клитору и начал влажно и грубо лизать его, и я закричала громче.

Мои слова были едва различимы через мячик, когда я хныкала «нет… нет… неееееет….»

«Плохая девочка использует слова», - сказал он и укусил меня, заставив меня заорать и кончить в ту же секунду. Господи, да что со мной не так?

«Мммммм», - он продолжал свои действия, а веревки впивались в мою киску сильнее и сильнее, только усиливая ощущения.

«Мне нравится твой вкус…» - сказал он, раздвинув мои губы и прикасаясь языком к новым местам во мне, я снова дико закричала. Он убивал меня удовольствием. Я думала, быть рабыней удовольствия просто… я ошибалась.

«Я могу сидеть здесь весь день и повторять всё это снова и снова…» - сказал он, обсасывая мой клитор, сжав мои ягодицы, «Думаю, этим я и займусь».

К двум часам дня, я хотела заснуть и проспать неделю, у меня больше не было сил даже кричать.

Яйцо было вымыто и снова лежало в тумбочке, и я была в новой позе – спиной к спинке кровати, колени привязаны к спинке, ступни болтаются в воздухе, ноги широко раскрыты. Мои запястья также были привязаны к спинке, и вокруг моей голову тоже была обвязана веревка, она проходила между моих зубов, затыкая меня и держа мою голову к спинке кровати.

Вообще-то я даже немного отдохнула в этой позе, ненадолго прикрыв глаза, и я чуть не заснула, когда Эдвард массажировал мои ступни, смазав их лосьоном, и потом мои лодыжки.

Всё время он приносил мне удовольствие, хотя я была связана и полностью в его власти. Он никогда не был жесток со мной, всегда ласкал, целовал и массажировал моё тело. И как только я начинала думать, что я полностью расслабилась и успокоилась, он снова начинал доставлять мне удовольствие, каждый раз новым, мучительным образом. Он испытывал меня… искал мои лимиты… исследовал мои фантазии рабыни, не заходя слишком далеко в мой первый раз.

Однажды я прочитала, что добрый хозяин во-первых всегда раб, и знает, как относиться к своему рабу, когда у него наконец есть власть. Эдвард, как хозяин, чистое доказательство того, что он страдал, будучи рабом. Он добрый… и нежный… Не черствый или бессердечный, только потому что Хозяин должен быть таким. Я наслаждалась его властью надо мной.

Он ласкал мою киску, целовал её и прикасался языком, двигая по ней пальцами. Я стонала и дрожала, и неожиданно он ушел, чтобы приготовить мне поздний ланч.

Вернувшись, он развязал веревку, которая привязывала к кровати мою голову, и начал кормить меня маленькими кусочками сандвича с ветчиной и сыром, позволив мне попить воды через трубочку, всё это время моё тело было связано.

Мне всё еще не было разрешено говорить, когда Эдвард спросил, «Тебе нравиться быть моим зверьком, Бэмби?»

И его пальцы снова двинулись вверх и вниз по моему бедному клитору.

Я кивнула, размышляя, что еще он задумал.

Улыбнувшись, он полностью развязал меня и поднял на ноги рядом с кроватью, связав мои запястья за спиной. Он снова поместил красный мячик между моих зубов, и некрепко завязал петлю на моей шее, в качестве поводка. Веревка свободно болталась на мне, и не задушила бы меня, даже если потянуть.

«Пойдем, девочка», - подбодрил он, дергая поводок, и повел меня в ванную, «Время принять душ».

Он отвел меня в душ и вымыл меня своими волшебными, мыльными руками, затем он вытер моё тело большим мягким полотенцем, и отвел меня на поводке назад в постель.

«Теперь тихий час, девочка», - сказал он, словно заботливый хозяин, убрав мячик из моего рта, он положил меня на кровать лицом вниз, снял поводок, и связал мои лодыжки. Укрыв меня одеялом, он лег рядом со мной и, уткнувшись в мою руку, заснул.

Не могу поверить, но я тоже заснула, уставшая и счастливая.

Спустя пару часов, я проснулась от прикосновения его пальцев, он играл с моими волосами, гладя меня по спине и ниже.

Он улыбнулся, когда увидел, что я смотрю на него, не произнося ни слова.

«Привет», - сказал он, посмотрев на меня немного грустно, но потом быстро улыбнулся, прикасаясь к моему лицу, «Ты хорошо спала, Бэмби?»

Я кивнула, закрыв глаза на пару секунд, и потом снова посмотрела на него.

«Думаю, я начал чувствовать себя немного как Рэйвен…» - сказал он, двигая пальцы по моим губам, «Я не хочу отпускать тебя. Но если ты хочешь освободиться, просто скажи своё слово, и ты свободна. Хорошо?»

Я улыбнулась и кивнула, жалея, что не могу сказать ему, что у него нет ничего общего с Рэйвен и никогда не будет. Я поцеловала его пальцы, надеясь, что он поймет меня. Я не хотела освобождаться.

«Белла…» - он снова немного погрустнел, глядя на меня, «Мне жаль, что я такой странный… Думаю, я теперь даже не знаю как заниматься любовью по-нормальному. И когда только я стал таким…»

Я ненавидела, когда он так говорил. Так что я укусила его за палец, чтобы встряхнуть его.

«АЙ!» - выкрикнул он, на секунду отдернув палец, «БЭМБИ! ПЛОХО!»

Он показал мне палец, и я облизала его, извиняясь нежной улыбкой, он улыбнулся в ответ, пристально наблюдая за моим языком. Я медленно облизала каждый сантиметр его пальца, не отрывая взгляда от его глаз, и потом взяла его полностью в свой рот и пососала.

«Ugghhhhh…» - он приоткрыл рот и посмотрел мне в глаза, «Хорошая девочка… ты извиняешься?»

Я медленно кивнула, сделав жалостный взгляд, не превращая сосать его палец.

«Ладно, на этот раз я прощаю тебя…» - оскалился он, «Но в следующий раз я тебя хорошенько отшлёпаю».

Мы смотрели фильм, после того, как он снова позвонил Кэти. Сегодня она не была сильно заинтересована в Эдварде, и, казалось, он совсем не обиделся. Разговор длился десять минут, и мне показалось, я увидела боль в его глазах, но он сказал, что это ничего. Снова зарывает боль… мне бы хотелось провести терапию вечером… может позже.

Эдвард пытался расчесать меня, но затем взъерошил волосы руками, позволив им упасть мне на глаза. Он сказал, что ему так больше нравится, сексуальная, взъерошенная прическа плохой девочки, так он это назвал.

И теперь, я всё еще была обнажена, мои запястья связаны передо мной, веревка от них шла вниз к моим лодыжкам, Эдвард гладил меня, я лежала на спине между его ног, и мы смотрели Суинни Тода.

Его руки постоянно были в моих волосах и часто опускались к моей груди, а я прижималась к его обнаженной ноге, не желая быть нигде в мире прямо сейчас, кроме как рядом с ним. Мне нравилось то, что необязательно каждая минута должна быть наполнена сексом и играми… даже если я была связана в его руках, мы всё еще могли быть Беллой и Эдвардом и наслаждаться компанией друг друга без каких-либо действий.

Позже Эдвард кормил меня шоколадным мороженым, постоянно позволяя ему капать с ложки на мою шею и грудь.

«Грязная девочка…» - отругал он и, уложив меня на спину, слизал с меня мороженое.

Я целовала его волосы, которые были прямо под моими губами, и слегка приподняла бёдра один раз, я снова хотела его. Есть что-то в том, когда ты связан целый день, обнажен и тебе нельзя говорить, это постоянно держало меня в возбужденном состоянии, даже когда он ничего не делал со мной.

«Жаль у меня с собой нет собачьего ошейника», - сказал он, встав и направившись к моему шкафу, «Это подойдет».

Он нашел кожаный ремень, который я купила на Хэллоуин, на нем были маленькие луны и звезды. В другой руке он держал ремень поуже, коричневый.

«Мило», - сказал он, подошел ко мне и перевернул меня на живот, плотно затянув на моей шее ремень, но не настолько, чтобы у меня были проблемы с дыханием.

Потом он использовал один из моих шарфов, чтобы завязать мне глаза, и, не сказав ни слова, он развязал мои ноги и резко ударил меня по заднице, сказав, «Догги-стайл… стань на четвереньки».

Я быстро оперлась связанными руками на кровать, поднимаясь на колени, раздвигая ноги, руки на ладонях передо мной.

«Стой, девочка», - сказал он, и я почувствовала тонкий ремень на своих бёдрах, прямо над клитором. Он достаточно туго затянул его, он немного впивался в мою кожу, но лишь слегка вскрикнула на это. Я услышала, как он разрывает обёртку презерватива и одевает его.

Он пару раз потянул за ремень сзади меня, на моих ягодицах, и мои колени слегка приподнялись от матраса.

Он приподнял меня за ремень двумя руками, и прикоснулся кончиком члена к моей киске, но не входил.

«Трахни своего хозяина, девочка», - приказал он, и я наклонила голову и двинулась назад, так что он проскользнул в мою готовую влажную киску.

Мы оба застонали от удовольствия, и Эдвард начал контролировать мои движения с помощью ремня, трахая меня без пощады. Я теперь по-настоящему жалела о своих комментариях, на счет «трахни меня сильнее», прошлой ночью. Теперь я плачУ за это.

«Я люблю свою маленькую, влажную суку…» - зарычал он, глубоко и резко двигаясь в меня, и затем он схватил меня за волосы, отдёргивая мою голову назад, я задыхалась и хрипела всё громче, всё безумнее.

После этого мы так хорошо повеселились, мы даже не поужинали. В какой-то момент я заснула, всё еще связанная и с повязкой на глазах, и он разбудил меня полотенцем, в котором были замотаны кубики льда.

Он сел передо мной на колени, чтобы я смогла взять в рот его член, и контролировала мои движения, взяв меня за волосы, двигая меня назад и вперед, пока я пыталась дышать и успевать за его тактом. Он кончил в меня, и отшлепал за то, что я заснула. Это было милое шлёпанье [:D], он бил меня рукой, и я хныкала пристыженная, пока он отчитывал меня.

Я лежала в темноте и тишине, он лежал рядом обнаженный, лаская мою киску и грудь под одеялом. Он прижимал мою спину к своей груди, повязка на глазах и веревки на руках и ногах всё еще на месте.

Прошло около часа, и я почувствовала за собой его твердеющий член, и я была рада,что не заснула.

«Ты не спишь, Бэмби?» - прошептал он.

Я кивнула, и, не меняя позы, его пальцы раскрыли мои ноги немного, давая ему пространство, чтобы снова войти в меня. На этот раз мы двигались медленно, его руки держали мои бёдра, пока он двигался вперед и назад… я счастливо вздохнула и улыбнулась. Секс такой потрясающий. Я рада, что у меня такой замечательный учитель.

НЕБОСКРЁБ

После этого он обнимал меня так крепко, я практически чувствовала его боль на своей коже. Он собирался уйти от меня на следующей неделе, и я знала это. К глазам подступили слёзы, когда я говорила с ним в своих мыслях.
Не бойся, Эдвард. Я не отпущу тебя. Я никогда не позволю кому-либо снова причинить тебе боль.

Спустя несколько минут мы заснули, и, против моей воли, мне начали приходить в голову плохие вещи.

Виктория пришла сюда с оружием, чтобы забрать Эдварда; или Эдвард приходит домой один, пока я в колледже, и на него сзади нападает мужчина, надевает ему наручники и увозит обратно к Виктории, не позволив ему даже попрощаться со мной или оставить записку… Я представила лицо Эдварда, как он смотрит на Викторию сквозь прутья в клетке… она смеялась над ним, говорила, что он никогда не уйдет от неё.

Затем мне приснилось, как Рэйвен и Виктория вдвоем мучают его, чтобы повеселиться, и меня чуть не стошнило. Виктория ударила Эдварда плёткой по голой спине, и из пореза хлынула кровь, он закинул голову назад и закричал в агонии.

«Белла, проснись!» - услышала я, и почувствовала, как меня встряхивают, я открыла глаза и резко выдохнула, всё еще связанная в руках Эдварда.

«Белла…» - он гладил меня по лицу и волосам, «Тебе приснился плохой сон… наверно обо мне… ты в порядке?»

Я дрожала, но была так рада, что это всего лишь сон…

«Хочешь, я развяжу тебя?» - он наклонился к моим ногам, «Наверно это слишком, спать таким образом. Поначалу мне понадобилось кое-какое время, чтобы привыкнуть…»

«Нет», - я отдернула лодыжки от его рук, «Мне это нравится.»

«Правда?» - спросил он неуверенно.

«Мне нравится быть в твоей власти», - я прижалась к нему и закрыла глаза, «Но завтра мне надо будет поработать, так что не пытайся отвлечь меня».

«Поработать над чем?» - спросил он.

«Найти выход для тебя», - напомнила я, «Ты что, думал, я шучу?»

«Белла…» - начал он, но я не хотела слышать прямо сейчас его предупреждения о том, что это бесполезно.

«Шшш… спи, Эдвард… и обними меня…» - предложила я, и он лёг рядом и прижался грудью к моей спине, его лицо зарылось в волосы на моем затылке.

«Мне нравится чувствовать тебя вот так… когда ты лежишь со мной… на случай, если я тебе еще не говорила этого…» - призналась я, «Я так сильно тебя люблю…»

Повисла длинная пауза, и я подумала, что Эдвард не ответит, пока он не сказал….

«Думаю, это значит, что я кто-то…» - его голос был низким и тихим, казалось, он боится произносить эти слова, словно бы Виктория могла услышать его.

«У вас еще есть шанс, Мистер Каллен…» - зевнула я и заснула.

EPOV

Вторник, День 9.

На следующее утро, когда я проснулся, я нахмурился, услышав женские голоса в соседней комнате. Открыв глаза, я увидел, что дверь в спальню закрыта, я посмотрел на кровать рядом с собой – Беллы нет, верёвок нет… каким хреном она освободилась?

У неё большие неприятности.

Я встал и схватил джинсы, которые валялись в углу. Еще я надел майку, чтобы не показывать гостям Беллы свои шрамы.

Я мог слышать голос Беллы более отчетливо, чем остальные, казалось, она говорит по телефону, «Я не могу назвать вам имя. Мне бы хотелось оставаться анонимом, если можно».

Я открыл дверь и увидел маленький офисный центр прямо здесь, в кухне и в гостиной.

Розали сидела на диване, печатала на своем ноутбуке и говорила по телефону с помощью гарнитуры [hands-free].

Элис сидела за кухонной стойкой, также с ноутбуком, она держала в руках телефон, но не говорила, казалось она ждет ответа.

Белла улыбнулась мне и махнула рукой, не сказав ничего, Розали повернулась и очень тепло улыбнулась мне. Хорошо, что я одел майку. Элис ухмыльнулась, делая вид, что не увидела меня, и продолжала печатать что-то.

«Белла…» - прошептал я, немного нахмурившись. Она была одета и показывала мне на тарелку на плите. Меня ждали оладьи, но это не то, чего я хотел.

«Белла», - я не двигался, стараясь привлечь её внимание. Она подняла палец, и сказала в телефон, «Ну ладно, тогда давай позвоним ему, Антонио, раз тебе нужно имя».

Антонио?

Я дернул её за подол футболки, чувствуя себя как ребенок, раздражающий родителей, надеясь, что она закончила со своим звонком.

Она отцепила мои руки, и я вздохнул, сдавшись, и пошел на кухню за апельсиновым соком. Я умирал от голода, потому что мы не поужинали вчера, так что я взял тарелку с едой и сел за стойку напротив Элис в гостиной [то есть стойка разделяет две комнаты – Элис сидела «в кухне», а Эд по другую сторону – уже «в гостиной»].

Элис освободила для меня немного места и вежливо улыбнулась мне, махнув рукой. Я махнул в ответ, наливая сироп на оладьи.

«Хорошо, спасибо», - сказала Белла, и я посмотрел на неё, надеясь, что она положит трубку. Она так и сделала и подошла ко мне, обняла меня и поцеловала в щеку.

«Доброе утро, Эд---» - начала она, но я прервал её.

«Что вы делаете?» - спросил я низким голосом, я не хотел орать или казаться неблагодарным.

«Мы тут звоним некоторым людям, начинаем мою новую миссию – Вырвать Задницу Эдварда из Когтей Виктории», - заявила она.

«Белла, пожалуйста, перестань тратить своё время», - попросил я, «Никакие управления или некоммерческие организации не станут мне помогать. Ситуация в полном дерьме, и, поверь мне, если бы из неё был выход, я бы уже нашел его, понимаешь?»

«Эдвард…» - её голос звучал обиженно.

«Я не злюсь на тебя, малыш», - я хотел, чтобы она поняла это, я повернулся к ней и обнял её за талию, «Я люблю то, что ты хочешь помочь мне, правда. Но это пустая трата времени…к тому же, если мы сделаем много звонков, Виктория сможет это узнать».

«Мы не говорим твоего имени, и всё такое», - сказала она.

«Ну и как всё проходит?» - я приподнял бровь, «Как долго вы трое занимаетесь этим?»

«С семи», - её глаза были серьёзны.

Я взглянул на часы, «Уже одиннадцать. Четыре часа… ну и как?»

«Ужасно», - призналась она, «Всем плевать… нас переводят на других людей, рекомендуют другим людям, отключают…»

«И где же супермен, когда он так нужен?» - подразнил я, улыбнувшись, надеясь взбодрить её, надеясь, она поймет, что нам лучше пойти погулять. Я хотел взять её на лодку, увидеть её в купальнике… и плавать с ней целый день.

«У меня есть мой супермен», - она поцеловала мои губы, «Мне только нужно найти крептонит Виктории [типа слабое место?..]… и я найду его».

«Людям плевать на проблемы проституток, Белла», - сказал я честно, «Они понимают, что мы сами выбираем эту жизнь, и что из этого получается – это наши проблемы. Полиция постоянно находит мертвых проституток в этом городе, и они даже не расследуют это. Мы – тени… мерзкие, ненужные тени».

Я снова вздохнул, и понял, что сегодня я не проведу весь день наедине с ней. Черт. Белла не ответила мне, но её глаза ранили меня своим разочарованием… своим отчаянием.

«Вы будете весь день этим заниматься?» - поинтересовался я.

«У нас осталось всего пять дней, Эдвард», - напомнила Белла, словно мне нужно было напоминание об этой ужасной цифре, «Я буду работать, пока не найду выход».

«Но, Белла, мы тратим время» - эгоистично заявил я, «Пожалуйста… давай еще один день проведем вместе, погуляем где-нибудь… мне понравилось гулять, разве тебе нет?»

«Понравилось, и я хочу больше таких дней, поэтому я делаю всё это сейчас», - упёрто сказала она.

«Ты на самом деле думаешь, что исправишь мою жизнь за пять дней?» - сказал я, надеясь, что она поймет мою точку зрения.

Я взял её руки и поцеловал их, глядя в её глаза.

«Я не хочу, чтобы ты брала всё это на себя, Белла», - сказал я, «Это невозможно… поверь мне… давай просто наслаждаться оставшимся временем, пожалуйста».

«Нет», - сказала она, в её глазах блестели слёзы, «Я не сдамся, Эдвард. Я не хочу, чтобы ты возвращался к ней. Она снова причинит тебе боль».

«Она причиняет боль моему телу», - я серьёзно посмотрел на неё, «Но она не может достать меня ЗДЕСЬ».

Я положил её руку на своё сердце и слегка улыбнулся, надеясь, она улыбнётся в ответ.

«Ты дала мне это, Белла», - прошептал я, «Я хочу провести время с тобой. Время – это всё, что у меня есть».

Она чуть не заплакала, её губы дрожали.

«Давай так», - предложил я, «Я пойду, пару часов потренируюсь с Эмметом в спортзале, а вы можете продолжать работать… и когда я вернусь, мы можем пойти на нормальное свидание… никаких книжных магазинов и всё такое… я буду идеальным джентльменом. Мы пойдем, куда ты захочешь…»

Она согласилась, и мне мгновенно стало легче.

«Улыбнись, Белла», - попросил я, и она слабо улыбнулась. Я поцеловал её, взял вещи и позвонил Эммету на пути в метро. Когда я уходил, маленький офис, который создала Белла, продолжал работать.

Я был так тронут, когда наблюдал за ними и громко сказал, «Леди?»

Они остановились и посмотрели на меня, я положил руку на грудь, слегка наклонил голову, надеясь, они поймут, насколько я искренен, и сказал, «Спасибо вам».

Они улыбнулись мне и проводили меня взглядами. Теперь у меня есть еще два друга… Элис и Розали.

Когда я шел вниз по лестнице, я услышал, как Белла сказала им, «Мне надоело играть с людьми, которым плевать. Настало время позвонить тем, кому не всё равно».

НЕБОСКРЁБ

EPOV

«ЧТО?» - Эммет уставился на меня, а я пытался не смотреть на него, пока быстро качал пресс, держа руки за головой.

«Просто забудь, что я сказал, ладно?» - я вздохнул, зная, что он не сдастся. Он остановил мои упражнения, быстро прижав свою руку к моей груди, резко уложив меня на спину, моя голова ударилась о матрас подо мной.

«Ow», - я слегка нахмурился на него.

«Ты не можешь ЛЮБИТЬ её, Эдвард», - Эммет напомнил мне о моем единственном правиле, «Ты НИКОГО не можешь любить… никого, кроме Виктории. Я тебе об этом в первый же день сказал!»

«Я не сказал, что я женюсь на ней и всё такое, я просто сказал, что люблю её… вот и всё», - заявил я, «Я не собираюсь ничего делать… в понедельник я буду стоять на коленях в своей комнате в ожидании Виктории, так что не беспокойся».

«Эдвард, ты такой идиот…» - казалось Эммет не злиться, но переживает за меня, «Ты хочешь, чтобы тебя продали Рэйвен?»

«Заткнись», - теперь я нахмурился, «И никогда не говори Белле об этом. Когда я уйду, она не пойдет за мной. Она возненавидит меня, так что ничего не случится. Я снова буду послушным маленьким роботом Виктории, как в старые времена».

«Что ты имеешь в виду, она возненавидит тебя?» - Эммет позволил мне продолжить мои упражнения.

«Виктория сказала, что если Белла снова приблизится ко мне, она уничтожит её, причинит ей боль. Я не могу позволить этого. Когда я уйду от Беллы, мне придется сделать что-нибудь ужасное, чтобы она презирала меня и никогда больше не хотела меня видеть. Таким образом, я буду уверен, что она не заявится в клуб в поисках меня».

«Например?» - спросил Эммет.

«У меня есть одна мысль», - я остановился и ненавидел даже думать об этом.

«Какая?»

«Я попробую с Розали… или Элис», - сказал я, чувствуя тошноту, «Уверен, они не допустят этого, но они расскажут Белле… или может я смогу сделать так, чтоб Белла застала нас… но я не хочу подвергать опасности их дружбу… нет, будет лучше если её подруги отошьют меня, дадут пощечину, или что-то такое, тогда Белла увидит это. Тебе придется помочь мне с этим, Эм».

«Ладно… только используй Элис, а не Розали», - предложил Эммет.

«Белла будет больше ревновать к Розали», - пояснил я.

«Это неважно… если ты попробуешь что-то с её подругой… или даже с незнакомкой… Белла будет в ярости…» - сказал он.

«Да, наверно ты прав», - согласился я, «Ладно, Элис. Розали может сказать мне «да», и это никак мне не поможет».

«Ага, конечно», - фыркнул Эммет.

«Эй, Розали сосала мои пальцы, когда они первый раз были в Огне», - хвастался я.

«Да ты свою долбаную руку наполовину засунул в её коктейль!» - поспорил Эммет.

«Она тебе нравится, да?» - спросил я, видя это на его лице.

«Ага», - сказал Эммет, «Но я не буду звонить ей снова. Я не позволю себе сблизиться с ней… и я никогда не позволю себе сблизиться с ней настолько, чтобы ЛЮБИТЬ её… ИДИОТ!»

«Я знаю», - я посмотрел вниз на свои кеды, «Если бы только она не пыталась постоянно говорить со мной… я бы сосредоточился на сексе, и всё было бы хорошо. Знаю, я говорю, как гигантская девчонка, но… она ЗАБОТИТСЯ обо мне. Она тихая… её голос мягкий… как мандолина… не громкий… не грубый. Она не использует меня…»

«Ты ничего не рассказывал ей о… о Виктории… кто она… м?» - Эммет тяжело посмотрел на меня.

«Нет», - выдохнул я, нахмурившись, «Никогда. Я никогда не подвергну жизнь Беллы опасности таким образом».

«Хорошо. Не надо», - сказал он, но это было лишним. Это единственный секрет, который я никогда никому не расскажу. Я ненавидел думать о нем, даже про себя.

«Эй, ты всегда можешь сказать Белле, что мы с тобой любовники», - засмеялся Эммет, обнимая меня за шею, пытаясь наклониться и поцеловать меня в щеку, и я отпихнул его.

«UGH!!» - закричал я с отвращением, «Отвали, ты, гигант-педик! [пф..] Что за херня?»

Он засмеялся и отпустил меня, «Всё равно, ты слишком маленький для меня… ты не сможешь выдержать меня, девочка».

«Ты хочешь, чтобы меня стошнило?» - спросил я, отходя дальше от него, стараясь, чтобы между нашими задницами было больше пространства, когда мы вернулись к упражнениям. Мне нужно сжечь эти Дорито… Виктория надерёт мне задницу за это. [Дорито он ел, когда Белла играла с ним в Весь День в Постели].

BPOV

«Эдвард, интервью номер семь», - я нажала кнопку записи, и посмотрела на фарфоровое лицо, улыбающееся мне, «Привет, Эдвард».

«Привет, Доктор Белла», - он улыбнулся шире, затем немного успокоился, готовясь к тому, что я приготовила для него на этот раз.

«Помнишь наше первое интервью здесь?» - спросила я.

«Конечно», - оскалился он.

«Ты… на самом деле улёгся на этом диване, насколько я помню», - он посмотрел на свободную часть дивана и потом на меня, «Помнишь?»

«Да», - он посмотрел вниз на свои колени, потом застенчиво поднял глаза на меня, «Я плохо себя вёл. Я думал… если я отвлеку тебя своим телом… ты полностью забудешь о терапии. Думаю, я тогда понятия не имел с кем связался.»

Я усмехнулась на его откровение, довольная, что он признал это.

«Я тоже», - призналась я, добавив, «Я на самом деле паршиво… обслужила тебя, Эдвард».

Он нахмурился, глядя на меня, то ли из-за моего тона, то ли из-за моих слов.

«Это так непрофессионально с моей стороны… обсуждать тебя… и потом… быть с тобой… так как я была…» - я путалась в словах, пытаясь объяснить ему свою точку зрения.

«Ты хочешь сказать, что жалеешь, что спала со мной?» - спросил он, и в моей груди всё сжалось.

«НЕТ!» - закричала я прежде, чем успела понять… и Эдвард слегка расслабился, но всё еще хмурился.

«Нет, Эдвард, конечно, нет», - заверила я, «Я никогда не была так счастлива, НИКОГДА, чем в последние несколько дней с тобой. И думаю, ты на самом деле слишком МАЛО уделял мне внимания… мне стоило платить БОЛЬШЕ…»

Я вздрогнула от того, что сказала, но Эдвард рассмеялся и скрестил руки на груди, наклонив голову на бок, глядя, как я краснею.

«Знаю», - сказал он, «Но ты мне понравилась… в первый раз, когда я увидел тебя, ты писала в своем блокноте, пока я пытался привлечь твоё внимание. Не думай, что это не задело моё достоинство, знаешь… я стоял там, почти что голый, тёрся о прутья клетки, а ты даже глаз не поднимала. Так что мне пришлось стащить этот блокнот и засунуть его к себе в штаны, чтобы ты посмотрела на меня…»

Я рассмеялась, вспоминая.

«Я так испугалась тебя…» - я выдохнула, «Я видела тебя… каждое движение. Ты был… и СЕЙЧАС… ты самое красивое, что я когда-либо видела. Я делала вид, что пишу в блокноте. Я так боялась. Если бы я посмотрела вверх, и ты смотрел бы на меня… я не знаю… я была другой. Ты изменил меня».

Он нежно улыбнулся мне и ответил, «Ты тоже изменила меня, Белла», - он смотрел в мои глаза, и этот взгляд обжигал меня внутри.

«Я просто пыталась сказать, что может если бы я оставалась профессиональной, я бы смогла больше помочь тебе… сделать что-то по-другому…» - я пожала плечами.

«Белла…» - он наклонился вперед и ждал, пока я не посмотрю в его глаза, «Во-первых, я бы не остался, если бы ты отказалась спать со мной. Видишь, вот, что во мне изменилось. Тогда я бы оставил тебя, если бы мы не заключили сделку, чтобы разделить напополам наше время. Я хотел тебя, и мне казалось, что я не выполню свою работу без секса. Я не хотел обманывать тебя. Теперь это изменилось. Ты – не работа, Белла. Я люблю говорить с тобой, так же как и трахать тебя… прости… заниматься любовью с тобой. Думаю, моя манера речи особо не изменилась, но я люблю проводить время с Доктором Беллой.

Ты очень хороший доктор, и я на самом деле чувствую, что ты помогла мне… так сильно помогла. То, что вся моя жизнь не превратилась в красивую картинку, не значит, что ты плохо поработала со мной. Ты знаешь, какой это подарок, для кого-то вроде меня провести две недели с девушкой, которая не только сексуальна и чувственна, и страстна, но которая еще и психиатр и хочет помочь мне? Я раньше никогда не верил в духов и призраков, но я всё думаю, что Таня заставила нас встретиться. Я никогда не был таким везунчиком. Здесь должно быть какое-то божественное вмешательство, или что-то такое», - сказал он немного смутившись, закончив свою речь.

Я почувствовала слёзы в глазах и быстро начала моргать, заставив себя улыбнуться в ответ на его добрые слова.

«Спасибо, Эдвард», - выдохнула я, не уверенная, смогу ли я говорить нормально прямо сейчас, «Хотя я еще не закончила. Вообще-то я кое-куда достучалась сегодня, когда ты ушел».

«Правда?» - он выглядел обеспокоенно, «Куда?»

«Пока не могу тебе сказать», - подразнила я, «Ты скоро увидишь».

«Белла, ты пугаешь меня», - он слегка нахмурился, «Что ты сделала?»

«Расслабься», - я открыла блокнот и щелкнула ручкой, «Ты слишком много переживаешь».

Он заметно нервничал, но я не сдалась. Спасти его – довольно сложная задача и без его сопротивлений. Надеюсь, он не возненавидит меня за мои радикальные меры, но я пока не собираюсь менять курс.

«Итак, Эдвард…» - спросила я, «О чем ты хочешь поговорить сегодня?»

«Ну, у меня есть кое-что на уме…» - сказал он, «Но думаю, ты не захочешь говорить об этом».

«Я Доктор Белла, Эдвард», - усмехнулась я, «Я буду говорить с тобой обо всём».

«Ладно», - он вздохнул, «Я тут думал… как я буду чувствовать себя, когда мне придётся уйти отсюда».

Он был так честен, и я оценила это… он не был закрытым, как обычно… но почему его глаза показывали так много? Он был прав, когда боялся… боялся поверить в то, что я спасу его. Если я всё испорчу, и не смогу ему помочь… он будет опустошён… как и я. Так что он не позволял себе даже надеяться.

«Эдвард, ты НЕ УЙДЕШЬ отсюда», - объявила я, чувствуя себя его надзирателем.

Он фыркнул, улыбнулся и сказал, «Белла… мы оба знаем, что мне придется уйти в воскресение, давай не будем делать вид… это терапия. Я думал, ты хочешь правду.»

Я бросила блокнот на столик, разозлившись на него.

«Знаешь что…» - сказала я с ядом в голосе, «Думаю, ты на самом деле хочешь вернуться. Думаю, ты до смерти боишься того, что я найду выход для тебя».

Он усмехнулся, и я разозлилась еще больше.

«Я боюсь?» - спросил он, практически насмехаясь.

«Да. Освободиться от Виктории – это самое простое, по сравнению с тем, что ждет тебя дальше. Во-первых, исправить свои испорченные отношения с дочерью».

Его лицо стало каменным, и глаза вспыхнули от неожиданной ярости.

«Они НЕ ИСПОРЧЕНЫ!» - защищался он.

«Эдвард, ты звонишь ей раз в день, ты не видел её несколько лет», - пояснила я, «Маленьким детям нужно постоянное присутствие родителей, чтобы чувствовать себя близкими к ним… Тебе придется годами работать над тем, чтобы снова стать её отцом, если ты когда-нибудь вернешься в её жизнь. И чем дольше ты ждешь, тем сложнее тебе будет».

Он больше не спорил и смотрел вниз на колени. Неожиданно, я почувствовала себя, как одна из этих женщин, которая била его плёткой, а он просто сидел и терпел это.

«Во-вторых, нужно будет найти работу», - я старалась говорить мягко, но настойчиво, чтобы показать ему, почему он так сопротивлялся моим попыткам помочь ему.

«И тебе придётся найти хорошую работу, может даже две для начала…» - сказала я, «Если ты хочешь заботиться о Кэти и о себе без простого заработка…»

«ПРОСТОГО?!» - он смотрел на меня так, словно хотел убить, и я чуть не задрожала.

«Ну, ты сам сказал, что никакая работа не принесет тебе 50,000 долларов за один день», - напомнила я.

«Ага», - он рассмеялся как сумасшедший, «А еще, держу пари, меня не будут два часа трахать в задницу десятью разными фаллоимитаторами!! И не будут протыкать мой хуй иглами!! О, чуть не забыл лёгкое веселье, когда мужчина моет твоё тело, или поливает тебя с брандспойта как животное в зоопарке, прямо перед тем как тебя запирают в блядском ЯЩИКЕ на ночь, чтобы ты ОТДОХНУЛ!! Я ЗАРАБОТАЛ каждый цент, который мне заплатили, БЕЛЛА!! ПРОСТО!»

«Мне нравится, когда ты выходишь из себя, Эдвард», - улыбнулась я, «Разве ты не видишь, как свободно ты себя чувствуешь, когда выплёскиваешь из себя этот яд?»

Около минуты он просто смотрел на меня, пару раз открыв рот, но так ничего и не сказал… наконец он слегка улыбнулся и проворчал, «Ты такая хитрая», - он покачал головой, «И такая замечательная».

«Ты же на самом деле не думаешь, что я считаю твою жизнь легкой?» - спросила я, мне так хотелось обнять его.

«Нет», - он запустил пальцы в волосы, спрятав от меня своё лицо, «Я знаю, ты просто хочешь мне помочь… я знаю».

«Я хочу, чтобы ты помог себе, Эдвард», - сказала я, «Мне так хотелось сегодня, чтобы ты взял свой телефон и помогал нам со звонками. Но я знаю, это слишком для тебя…»

«Это не только я, Белла», - сказал я, «Если я сбегу, люди, которых я люблю заплатят за это. И сейчас ты входишь в эту группу. Мне нужно вернуться к ней. Она очень влиятельна, больше, чем ты знаешь. Она может убить нас всех, если захочет. Мне очень повезло, что ты хочешь помочь мне, но… я в ловушке. Я не могу выбраться. Может давай просто оставим это? Оставим, как есть».

«Нет», - сухо сказала я, «Это даже не рассматривается. Я была рождена, чтобы исправлять вещи… людей… проблемы… Я всегда хотела делать это. И теперь это еще более сложно, когда я люблю тебя. Мне повезло, что я вхожу в группу людей, которых ты любишь. Я просто… ДОЛЖНА спасти тебя… вот так. И я спасу, Эдвард, и я не боюсь её. Я охотно рискну своей жизнью ради тебя, ты ведь наешь это?»

«Ты уже ей рискуешь», - мрачно сказал он.

«Мой отец каждый день рискует своей жизнью, делая то, что правильно», - гордо сказала я, «Меня вырастили смелой, обвиняй в этом моего отца».

Его глаза сияли, когда он посмотрел на меня сказал, «Я бы хотел быть кем-то таким… на кого моя дочь смотрела бы с гордостью».

«Ты и есть такой человек, Эдвард», - сказала я, и он вздрогнул и отвел взгляд, не желая верить мне.

«Я не знаю никого, кто бы перенёс столько боли и агонии ради любимого человека, сколько перенёс ты, Эдвард», - твёрдо сказала я, чтобы он услышал и понял, какую жертву он принес, «Ты ИСТЕКАЛ КРОВЬЮ ради Кэти… ты отдал своё тело и душу ради неё… ты продал свою плоть, чтобы она снова приобрела свою. Каждый день, каждое твоё действие кричит о любви и мужестве».

«Ты видишь меня через эти романтические очки, Белла…» - он вытер глаза и глубоко вдохнул, «И мне нравится, как всё это звучит… но если бы Кэти когда-нибудь узнала, чем я был, думаю, я бы убил себя».

Моё сердце остановилось.

Я оставалась спокойной и спросила, «Ты… много об этом думал?»

Он посмотрел мне в глаза и сказал прямо, «Да, Белла… Я хотел убить себя… но я не могу… пока Кэти полностью не поправится».

«Подожди», - мои глаза широко раскрылись, «Ты планируешь сделать это… однажды?»

«Нет», - сказал он, но я не поверила ему, «То есть, я не могу… я нужен Кэти».

О, Боже. Суицид. Я должна сказать Джеймсу, если он говорит о суициде. Но он только что опроверг это, разве нет? Если я не скажу Джеймсу, и что-то случится с Эдвардом…

«Белла, честно…» - он покачал головой, пытаясь убедить меня, «Это было глупо с моей стороны… я не это имел в виду. Я не хочу убивать себя. Правда. Но ты должна признать, что это определенно выход».

«Что ты видишь, когда представляешь своё будущее?» - спросила я, «Через пять лет… или десять?»

Он молча думал около минуты, и мне стало страшно. Он не видит будущего для себя.

«Я не знаю», - сказал он, «Это не от меня зависит. Я не знаю, что будет на следующей неделе, не говоря уже о следующих пяти годах. Думаю, когда я стану старше, перестану выглядеть так, Виктория больше не захочет меня. И тогда я буду свободен. Может тогда я смогу переехать во Флориду и работать на заводе Бена. И я смогу начать снова узнавать Кэти, если она захочет».

Флорида… спасибо. Теперь я знаю, где искать Бена. Завод… Тоже хорошая зацепка. Эдвард даже не заметил, что сказал мне то, что раньше скрывал от меня.

«Почему ты принадлежишь Виктории?» - спросила я, «Я хочу сказать, кто-то еще из клуба принадлежит ей… или еще откуда?»

«Нет, только я», - сказал он.

«Почему ты?» - спросила я, и он посмотрел на меня, «То есть, да, я знаю, ты потрясающий, и если бы я могла иметь тебя, я бы прямо сейчас подписала бумаги… но… почему она хочет, чтобы ты полностью принадлежал ей? Она когда-нибудь говорила?»

«В начале, она сказала мне, что я особенный», - он пожал плечами, «Она постоянно это говорит… но никогда не говорит почему же я, блядь, такой особенный».

«Должно быть что-то в тебе…» - я встала и начала мерить комнату шагами, говоря сама с собой, «Причина, почему она так хочет тебя… это не может быть только твоя внешность…»

«Эй, это частный парад, или кто-то еще может маршировать с тобой?» - усмехнулся он.

«Твой отец – доктор, так?» - спросила я.

Его лицо снова стало пустым, только искра злости в глазах.

«Мой отец - мудак», - поправил он, «Но да, Доктор Мудак».

«Что на счет твоей матери?» - спросила я, остановившись.

«Она Миссис Мудак», - сказал он и вздохнул, «Она просто жена доктора, ничего особенного».

«Здесь есть что-то большее, чем кажется на первый взгляд», - сказала я, Эдвард выглядел сбитым с толку, «Думаю здесь какая-то секретная причина, почему она владеет ТОБОЙ… и ни кем другим…»

«Она говорит, что любит меня… время от времени…» - признался Эдвард, словно ему было стыдно, «На мой день рождения и Рождество…»

«Ты веришь ей?» - спросила я, не осуждая его. Может он её любит, в каком-то смысле… нет, недавно он сказал, что ненавидит её. Я почувствовала облегчение и ужас одновременно.

«Не всегда», - он посмотрел вниз на свои руки, «Но иногда… она говорит это приятно… и я почти верю…»

Я ничего не сказала, размышляя, каково это для него, жить в мире, где Виктория единственный человек, который показывает тебе хоть какую-то любовь… ничего удивительного в том, что он думал о самоубийстве.

После долгой паузы я решила, что на сегодня достаточно. Я проведу долгое интервью завтра.

НЕБОСКРЁБ