На краю обрыва

- Однажды и я отсюда выберусь, подружка, - Лиля теребила пояс своего халата. – Тогда нам обязательно нужно будет встретиться и отметить это!
Не могу сказать, что я была счастлива подобной перспективе. Мне не хотелось встречаться ни с кем, тем более с «подружкой» из психушки. Но сегодня я покидаю это проклятое место. Навсегда. Я так надеюсь.
- Если найдёшь меня, - буркнула я.
Лиля нервно захихикала:
- Брось, Роза! Ты же не собираешься бросать меня?
- Нет. Я собираюсь бросать это место, - выплюнула я, закидывая последние вещи в сумку.
Лиля казалась милой девушкой, если не считать тот факт, что она убила своего бывшего и его новую пассию, потому что они казались «такими счастливыми».
Сиделка Маня ждала меня, чтобы провести к выходу.
- Прощай, Лиля, - сказала я, направляясь к своей проводнице.
Проходя мимо комнаты отдыха, я бросила взгляд на оставшихся. У телевизора сидела Лиза. Она жила в своём мире и ни с кем не общалась. Рядом сидел бородатый Хоттабыч. В его глазах читались зависть и ненависть – люди не так часто покидали это место. Я сжалась и почти побежала вперёд.
Маня открыла дверь, и всё вокруг залило ярким солнечным светом.
- И не вздумай возвращаться! - улыбнулась она. Я улыбнулась в ответ:
- Слава богу, мне не надо здесь работать.
Я увидела бабушку. Она стояла у своей старенькой двухдверки. Я подошла и обняла её.
- Роза... – по её щекам текли слёзы.

Мои родители погибли год назад. Их убил какой-то наркоман, который хотел денег на очередную дозу.
Тем вечером они возвращались домой с работы. Наркоман выбежал из неосвещённого двора, стал угрожать ножом и требовать денег. В конце концов, испугавшись отца, он притянул маму к себе и ударил ножом ей в живот. Отец кинулся на него...
Папа умер сразу, мама позже, в больнице, а наркоман скрылся.
С тех пор ничего не было как раньше. Я не смогла смириться со смертью родителей. Мне стало мерещиться. Сначала я видела их боковым зрением или мельком в отражениях зеркал. Это пугало, но и притягивало.
Позже я стала ждать, что они придут. И они приходили. Открыто.
Бабушка, конечно, их не видела. Она боялась. А я лишь отвечала, что всё в порядке, всё отлично, ведь они здесь, со мной. Так я и попала в психушку.

Уже две недели я на свободе, через две недели школа и у меня не осталось друзей.
«Психушка не курорт, как говорится», - подумала я, глядя на бабушкину таксу, резвящуюся по двору. – «Зато я уже не ненормальная, которая видит то, чего нет».
- Я просто псих. В школах любят психов, - сказала я себе вслух.
- Привет, - я так увлеклась собой и таксой, что подпрыгнула от неожиданности. Рядом стоял очень красивый парень и широко улыбался. – Примете в кучку ещё одного психа?
Я покраснела:
- Если не боишься, что мы кусаемся.
- Я и сам кого угодно укушу, - засмеялся он. – Я Саша.
- Роза.
- Я только что сюда переехал. Хочешь прогуляться до реки?
- Хорошо. Только собаку отведу домой. Подожди здесь.
- Так точно! – отсалютровал он мне. Я улыбнулась.

На реке мы долго говорили о разных мелочах. Саша рассказал о своей семье, я о своей. Ну, частично. Убийство я не упоминала.
Потом мы веселились и даже забежали в речку в одежде. Это было так здорово, что я забыла обо всём на свете!
С наступлением заката, мы вернулись в родной двор и уселись на скамейку. Людей вокруг почти не было.
- Давно я не проводила время так... непринуждённо, - сказала я, впоминая «встречи» с родителями.
- Ты интригующий человек, - протянул Саша. – Роза, можно я тебя поцелую?
Я в изумлении посмотрела на него. Хочу ли я этого поцелуя? Хочу ли я подпустить кого-либо к себе? И открыться ему? Да, хочу.
Я медленно кивнула. Он взял моё лицо в руки и, не сводя с меня взгляда, начал медленно тянуться к моим губам. В этот момент время остановилось. Поцелуй был таким приятным.
Внезапно вдали послышались шаги. Открыв глаза, я отпрянула и тут же узнала её.
- Бабушка идёт! – захихикала я.
Саша продолжал щекотать мне шею.
- Перестань! – смеялась я.
Бабушка была уже совсем рядом и с удивлением смотрела на меня. Саша был явно развеселён, а я могла лишь глупо улыбаться.
- Роза! С кем ты разговариваешь? – в её голосе слышались нотки паники.

На краю обрыва

Слегка колыхались верхушки деревьев от освежающего дуновения ветра. На берегу обрыва стояла девушка и смотрела вдаль, в глубокую синеву океана. Не обращая внимания на громкие крики мужчины, дрессирующего собаку, она иногда вздрагивала от команды «апорт», так похожей на теперь уже ненавистное ей слово «аборт».
Сейчас, когда уже ничего не вернуть, наворачиваются слезы от воспоминаний о той злосчастной ночи. Той единственной ночи, которую вычеркнуть из памяти нельзя. А ведь они могли растить дочку или сыночка… И неважно, что они оба несовершеннолетние, ведь они любили друг друга. По-крайней мере, она так считала. А он дарил ей цветы, делал комплименты, ухаживал. Поэтому она была счастлива, когда ее любимый человек предложил ей то, чего она долго ждала, то, что еще больше их сблизит. Секс. Одно слово, от которого зависит многое. И однажды, когда ее родителей не было дома, он пришел с большим букетом ее любимых хризантем. В этот вечер это было самое приятное, что случилось, ведь первый контакт не из приятных. И девушка чувствовала отвращение, когда ощущала на себе прикосновения его губ, пальчиков, которые она когда-то считала самым приятным, что могло бы с ней произойти. А сегодня… что случилось сегодня? Ужасная боль, пронизывающая все тело, когда чувствуешь, что он входит в тебя. Крик страха, исходящий из глубины души. Хотелось все бросить и убежать, спрятаться, скрыться, лишь бы не чувствовать всего этого.
Через несколько дней во время урока у нее закружилась голова и ее начало тошнить. Придя домой, она все рассказала матери, и та сразу повела девушку к знакомому гинекологу. Опасения подтвердились. Она беременна. Что теперь делать? Рожать? Но она всего лишь в 8 классе. Делать аборт? А что, если потом не сможет родить? Выбор был не из легких, это понимала и мама. Она настаивала на аборте, чтобы не портить репутацию дочери, обосновывая это тем, что родить будет можно, просто будет меньше шансов. Рассказав о случившемся своему парню, девушка стала понимать, как она в нем ошибалась. Ведь те полгода, которые они были вместе, все те признания в любви, комплименты – все это было фальшивым и лишь для того, чтобы переспать с девственницей. Они расстались. И тогда разочарованная в жизни и в любви девушка решается на аборт. Все прошло безболезненно и незаметно благодаря наркозу, поставленному врачом. Даже отец ни о чем не узнал.
«Апорт!» - слышалось далеко позади. Видимо мужчина с собакой переходят на новое место тренировки.
Встав к самому краю обрыва, девушка посмотрела вниз. Темно-синие волны, ударяясь о каменную преграду, пропадают в пучине. Слегка улыбнувшись, девушка представила, как бы она могла играть со своим ребенком, но маленькая слезинка, выкатившаяся из глаза, заменила эту улыбку, возвращая к реальности юную особу.
Спокойный океан. Сумерки. Уже не раздаются голоса и лай собак. И только морской прибой омывает бездыханное тело молодой девушки…

На краю обрыва

Она сидела и смотрела на ветхий заброшенный дом. Его окружали древние деревья и их молодые побеги. Запустение, хаос царили в этом месте, и, казалось бы, ничего здесь не радовало взгляд, скорее навевало тоску, но не для неё. Она не замечала трещин и покосившихся стен дома, куч мусора и листьев вокруг него. Так как она смотрела на него, так смотрят на старинного друга, которого давно не видел и встречаешь его снова только на пороге старости, не замечая морщин.
Всего две недели назад ей поставили страшный диагноз – рак, и дали год, максимум. Время, когда его остается мало, начинаешь ценить, в голове постоянный отсчет и стук секундной стрелки. Она решила провести отведенное ей время там, где она была счастлива когда-то. В этом старом доме прошло её детство и молодость, здесь не было горечи, предательства, а жизнь еще не казалась рутиной. Сейчас, когда дети её разбежались по своим семьям, муж давно бросил и ушел к другой, а на любимой работе быстро нашли замену, самое время вернуться назад к себе самой.
Так встретились два старых друга и снова стали жить вместе продлевая друг другу жизнь. Она не общалась с соседями, не возобновляла старых знакомств. Ей нечего было сказать людям, которые собирались жить. Но душа ее не была полна тоской, она даже не чувствовала одиночества, которое сжигало её сильнее чем болезнь, воспоминания о былом счастье, теплоте дружбы, любви родных наполняли её до дна. Каждый новый день она встречала с улыбкой, ухаживала за домом, гуляла по родной наполовину заброшенной деревеньке и болезнь отступала, не мучила болями.
Вместе встретили они золотую осень, снежную зиму, теплую весну, жаркое лето. Прошел год, она поняла это совершенно отчетливо, проснувшись однажды. И снова услышала стук часов в голове. Он становился невыносимым день ото дня, ей стало плохо, пришли боли и пришел страх. Стены тихого уютного мира, который она выстроила как стену рухнули. Она одна, никто не приехал к ней за все время, немногочисленные соседи по деревне угрюмо здороваются с ней, видимо считая её мягко говоря странной. Одиночек и отшельников не любят и не понимают негде. Ничего не вернуть, некому не вернуться и даже поговорить не с кем, поплакаться.
Сумасшествие было не для нее. Она была сильной женщиной. Главным достоинством деревни был живописный вид, который открывался перед любителями прекрасного с края обрыва, вдоль которого она располагалась. Если долго стоишь на краю можно и передумать, поэтому она даже не остановилась, когда шла к нему…
Мы сами выбираем свой путь и судьбе это не нравиться, она найдет лазейку, чтобы вовремя напомнить нам о себе. Все что мы можем, это рассмеявшись ей в лицо прыгнуть с обрыва, но иногда все-таки это она смеётся над нами. Через несколько дней в деревню приехал ее старший сын, еще полгода назад в больнице выяснили, что перепутали анализы и диагноз ложный. Он хотел приехать раньше, но все как-то не получалось, то работа, то дети заболели, то отпуск на курорте, а мать всегда была сильной женщиной, подождет немного, к тому же просила их не беспокоиться о ней, мол в деревне она не одна, полно старых друзей помогут если что.
А дом рухнул, он тоже устал ждать перемен.

На краю обрыва

Стоял тихий ноябрьский вечер. Моросил холодный дождь, который слипал мои растрепанные волосы. Я бежала, не чувствуя ног, так как мной владела всепоглощающая боль. Глаза, из которых струились слезы отчаянья и горечи едва различали дорогу, поэтому я часто падала. Усталая, замерзшая, облепленная грязью и кровью я двигалась в сторону моря, где был старый утес.
Едва взглянув на бревно, на котором мы с Себастьяном встречали рассвет, новая волна боли захлестнула мое сердце, и оно сжалось от горя. Сев на бревно, обдуваемое ледяным морским воздухом, я перестала слышать звук трассы, по которой так долго бежала и уставилась пустыми глазами в свинцовое небо…
***
-Кети.
Раздался бархатный голос Себастьяна, и его рука нежно обняла меня.
-Милая, пора вставать.
-Что, уже? Может, еще полежим? – спросила я притягивая его белоснежное мускулистое тело к своему. В его голубых глазах загорелся огонек, но он сдержал его и нежно убрал мою медную руку с его белокурой шевелюры. Улыбнувшись, он стащил меня с кровати. Я попыталась спрыгнуть с его рук, но он крепко прижал меня к себе и поцеловал. Наконец, вырвавшись из его объятий, я быстро расчесала свои черные волосы, оделась и была готова. Себастьян тоже оделся и был прекрасен, как Бог. Я должна была, наверное, прыгать и плясать от счастья, так как сегодня я стала принадлежать ему, а он мне. Мы так красиво смотрелись друг с другом. Я – воплощение красоты и изящества на восточный манер. Он – славянский прототип силы и мужества, не говоря уже о его красоте. Он любил меня, а я его.
Но почему-то на душе у меня навис камень, а сердце тревожно забилось. Пока мы подходили к школе, он заметил мое настроение. Он помрачнел и, отведя меня в сторону, сказал:
-Пообещай мне кое-что, - попросил Себастьян.
-Все что угодно, милый! – обнимая его, ответила я.
-Обещай, что ничто нас не разлучит. Пообещай, что ты будешь делать для этого все, как и я. Нет, не обещая, поклянись мне!
-Я клянусь, - ответила я и скрепила клятву поцелуем. Взявшись за руки, мы пошли на следующий урок.
***
-Быстрее, быстрее! - кричала мисс Гэдис на учеников, - быстрее бегите.
Я и Себастьян тоже направлялись к запасному выходу. Кто-то из учеников баловался баллончиком и зажигалкой. Огонь попал на флаги, которые висели в коридоре первого этажа и он загорелся. Пламя мгновенно охватило школу. Все в панике бежали на улицу, когда к директору прибежала заплаканная учительница младших классов и сказала, что двое ребятишек остались в школе. Их завалило и скорее всего их уже не спасти. Услышав это, я посмотрела на Себастьяна, который весь напрягся. Я посмотрела на его лицо и с ужасом увидела в его глазах решимость.
-Нет… - прохрипела я. Но было уже поздно. Себастьян крепко прижал меня к себе.
-Я тебя люблю - сказал он и рванул к горящему зданию.
-Нет! Себастьян вернись! Себастьян! - я побежала за ним, но миссис Гэдис удержала меня.
-Прошу, вернись! - рыдая, кричала я.
Через несколько минут мы увидели двух детей в саже.
-Никки, Джаред, - крикнула им мисс Линтон и они с плачем кинулись к ней. Они рассказали про то, как уже начали задыхаться, но какой-то взрослый парень вытащил их из-под обломков и помог выбраться. Парень отстал, и больше они его не видели. Вскоре приехала пожарные и скорая.
Все думали, что обойдется без жертв, и я продолжала надеяться. Потом мне сообщили, что нашли тело Себастьяна. Оно было обуглено, и посмотреть на него разрешат только родителям. Я не помню, что произошло, но вдруг все вокруг сгустилось, потемнело, и я провалилась в забытье.

-Я клялся, что ничто не разлучит нас и я не выполнил своего обещания, - с грустью сказал он мне.
-Прости… К сожалению, из-за этого я не могу обрести покой. Но я хочу, чтобы ты была счастлива, и сделаю все для этого. Я снимаю с тебя клятву. Прощай, любимая - и он стал растворяться.
Я проснулась с криком. Потом, быстро всё обдумав, я оделась и села в машину.
И вот я здесь. На краю обрыва. Я знаю, что можно сделать, чтобы мы были опять вместе. Я сдержу слово. Смерть не разлучит нас, она наоборот навечно нас соединит
Поднявшись с бревна, я посмотрела на черные волны, которые подобно языкам лизали обрыв.
-Жди Себастьян, я уже иду, - прошептала я и прыгнула в море. Через несколько секунд жизнь покинула это тело.
И вот теперь хочется верить, что где-то там, где все мы скоро окажемся, все мы найдем свое счастье в этом вечном доме, где сейчас живут Себастьян и Кэти.