Еще перед выходом фильма мы встретились с продюсером Ником Осборном, который представляет компанию Underground Management и, вместе со своим коллегой, Тревором Энгельсоном, продюсировал фильм в надежде вывести из тени такого рода картины с помощью Паттинсона, который, кроме актерства, взял на себя обязанности исполнительного продюсера. Роберт возложил на свои плечи все опасности, связанные со съемками в большом городе.

Многие, посмотрев этот фильм, говорят: «Только благодаря Роберту Паттинсону и Саммиту этот фильм держится на плаву». Но на самом деле, вы долго трудились, чтобы поставить его на ноги.

Ник: Это не легенький фильм, который пролетит и не заметишь, а темная история любви в Нью-Йорке. Мы старались отдать этот сценарий многим студиям, но никто не заинтересовался. В конце концов, он попал в руки Аллену Колтеру (режиссеру),которому это было интересно, но нам по прежнему было трудно найти актера. Все довольно просто — существует всего несколько актеров подходящего возраста, которые могли бы вытянуть такую роль. Как-то раз я зашел на сайт IMDB и вбил в поисковик «актеры мужчины 18-27 лет» и его имя высветилось под №2. Мы позвонили в компанию Саммит и сказали: «Нам очень нравится ваш парень, мы хотим снять с ним фильм»

То есть, все это случилось еще до того, как сумеречный феномен набрал обороты?

Ник: Это было приблизительно во время Comic-Con, когда все только начинали осознавать, насколько большой фильм они держат в своих руках. Нам было необходимо заинтересовать Роба. Он прочел большое количество сценариев. В то время он снимал квартиру в Оквуде и каждый день ездил на парковку закусочной «In-N-Out Burger», где на заднем сидении авто читал сценарии. В конце концов, он прочел наш и сказал, что хотел бы за него взяться. Потом нам пришлось составлять бюджет, который бы имел смысл (около 16 миллионов долларов) перед тем, как мы начали работу над фильмом.

Вы смогли сохранить менеджмент бюджета с помощью налоговых льгот, полученных за съемки в Нью-Йорке. Но, просматривая некоторые счета, все выглядит так, будто город предоставляет другие возможности, данные популярной звезде Роберту Паттинсону.

Ник: Это была сумасшедшая съемка во многих отношениях. Было много фанатов и папарацци при работе над всеми сценами на открытом воздухе, особенно в местах, излюбленных молодыми парочками и туристами, таких, как Центральный Парк и Washington Square Park. Мы – небольшой фильм, все это создавало для нас некоторые трудности. Более опытные папарацци знали, что в Нью-Йорке (в силу местных законов) они могли приблизиться к звезде, и этому никак нельзя помешать. Это было похоже на постоянные переговоры: «Если мы предложим вам это, вы выйдете за границы съемочной площадки?». Это было безумие. В нашу команду входили некоторые специалисты, которые, работая в этой сфере в течении 30 лет, никогда не видели такого сумасшествия. А Роб и Эмили (де Равин) пытались в это время проиграть интимные, драматические сцены.

Под конец все улеглось?

Ник: Настоящим облегчение оказались последние две недели съемок. Мы снимали в восточном Бруклине. Но даже за пределами Манхеттена приходилось тяжко. В фильме есть сцена на пляже, в которой Эмили и Роб целуются. Когда мы снимали ее, увидели папарацци, который неожиданно вышел из воды. Он плавал вокруг в течении нескольких часов со своей камерой, чтобы сделать снимки.

Что? Как папарацци-русалка?

Ник: Это было невероятно. Но он сделал свои сенсационные фото и получил за них большие деньги, думаю, это того стоило.

Как вы думаете, бешенство фанов когда-то достанет Паттинсона?

Ник: Я с большим уважением отношусь к нему. Внимание, которое он получает благодаря «Сумеркам» достигло невероятных масштабов, и он переносит все это с таким достоинством. Я никогда не видел его в плохом настроении по поводу этого. Папарацци все же малость добрались до него; думаю, что вернутся в Британию было для него намного проще. Он рассказал мне на днях, что после двух часов сидения в баре, к нему подошел бармен и сказал: «Знаешь, ты выглядишь, как тот малый из «Сумерек». А затем добавил: «Бог мой, да ты и есть тот самый юнец!». Потом они, обычно, куда-то смываются. Мы, британцы, все такие, более скромные. Когда британец видит известного человека, сразу переходит на другую сторону дороги.

Замечали ли вы у Роба и Эмили какие-то черты, которые бы предоставляли вам ощущение, что их ждет серьезная актерская карьера в будущем?

Ник: Они оба относятся к своему ремеслу очень серьезно, со всей душой. И я думаю, что Роб действительно хочет стать серьезным актером. А все остальное – просто часть работы.

Очевидно, что участие Паттинсона поспособствовало продвижению этого фильма в некоторых развитых кругах. Как вы думаете, на самом ли деле сейчас лучшее время для фильмов такого жанра на рынке?

Ник: Прямолинейные фильмы всегда жесткие. Я до сих пор выслушиваю от студий, что они не хотят браться за такие. А когда все же берутся, то в силу каких-либо причин. «Дорогой Джон» держится на бренде Николаса Спаркса. «Последней песне» также помогает именно это. Мне нравятся драмы. Но критики суровы. Это все равно, как, чем больше стараешься сделать что-то серьезное, тем страшнее оружие они придумывают. Но такие фильмы будут продолжать снимать. В пространстве рынка образовывается вакуум, его нужно чем-то заполнить.

Перевод Evi специально для http://eclipserus.ru/ . При полном или частичном копировании новости активная ссылка на источник обязательна.